Эдуард Скобелев - Приключения Арбузика и Бебешки. В стране зеленохвостых

– Возможно, – сказал он, качая головой, – но возможно и нечто иное…

Эти неопределённые слова вызвали в городе новые догадки. Равнодушных не было. Все перепуганно спрашивали друг друга: что, если на город нападёт целая армия зеленохвостых?..

– Бедные, бедные, – вздыхал Бебешка о похищенных детях. – Особенно жаль Витьку Ушастика. Просто плакать хочется.

И он заплакал.

– Жаль ребят, – сказал Арбузик. – Все они были слишком неосторожны и неосмотрительны… На свете немало умных людей. Кто пропускает мимо ушей их добрые советы, тот рано или поздно попадает в беду.

– Я с ним очень дружил, с Ушастиком, – сказал Бебешка, утирая слёзы. – Мы за одной партой сидели. Шесть, нет, семь раз он угощал меня бубликами с маком. Очень вкусные бублики.

– Ты всё забыл или перепутал, – сказал Арбузик. – Бублики с маком приносил тебе Саня Картошкин. Ты с Картошкиным сидел за одной партой, а не с Ушастиком. Ушастик из второго «Б»!

– Ах, верно, с Картошкиным, – согласился Бебешка. – Но бублики с маком всё равно были очень вкусные…

Друзья выключили в комнате свет и смотрели в окно – ожидали дядю Ваню. Вместе с другими взрослыми он дежурил на улице.

В небе вспыхивали белые и красные сигнальные ракеты. Если жители города брались за какое-либо дело, то выполняли его очень усердно.

– Не пойму, отчего ты плачешь, – сказал Арбузик, – тебе жаль Ушастика или хочется бубликов с маком?

– Конечно, жаль Ушастика, – ответил Бебешка. – Но и свежие бублики с маком никак сейчас не помешали бы.

– Как ты думаешь, поймают преступника или не поймают? – спросил Арбузик.

– А мне нравится, что у нас каникулы, – сказал Бебешка. – Что хочешь, то и делаешь. Целых пять дней мы не ходим в школу и не учим уроков, и нам за это ни капельки не влетит. Школу-то закрыли. «Чрез-вы-чай-ное положение»! Это значит, случилась беда и ещё может случиться…

– Лентяй ты, Бебешка! Как можно не любить школу, где тебя учат? Человек без знаний – это, это…

– Знаю, это книжка без картинок, – сказал Бебешка, шмыгая носом.

– Нет, это книжка, в которой вырвана половина страниц, – поправил его Арбузик. – Читать её – не интересно… Я не хочу дружить с лентяем. Если ты сейчас же не скажешь, что сморозил про школу глупость, я с тобой раздружусь.

– Как это раздружишься?

– А так. Не буду больше с тобой играть. И ты не будешь приходить к нам. А запускать ракетоплан мы будем с кем-нибудь другим. Хотя бы с Кучерявочкой. Она смелая девчонка.

– Она пискля! – рассердился Бебешка. – Чуть тронешь, она жалуется своей бабушке, а бабушка выскакивает с веником и гоняется, как за паутиной… И вовсе не нужна нам Кучерявочка! А про школу, конечно, у меня не то вырвалось. Не то я сказал. Наоборот, я хочу чтобы поскорее открыли школу. И ещё, чтобы поскорее поймали зеленохвостого. И чтобы все украденные дети вернулись домой…

Часы на стене пробили одиннадцать. Бебешка звучно зевнул:

– Мама разрешила мне остаться у вас. Я хочу спать.

– Ложись, если хочешь, – сказал Арбузик. – Я буду ждать отца. Он сегодня охраняет город. Ходит по улицам с настоящим ружьем… Он не боится зеленохвостого. Преступнику не поздоровится, если он сейчас вздумает напасть на детей. Отец стреляет без промаха.

Бебешка опять зевнул, сел на кровать и попытался стряхнуть с ног ботинки. Но они не стряхивались. Тогда он нагнулся, чтобы развязать шнурки.

– Если бы я был изобретателем, – кряхтя, сказал Бебешка, – я изобрёл бы робота, который завязывал и развязывал бы шнурки. Раз – и готово! И чтоб снимал и надевал ботинки и «пожалуйста» говорил… А ещё было бы неплохо придумать какую-нибудь штуковину, которая бы отвечала за тебя. Твоим голосом. Вызовет, например, на уроке Нина Константиновна, а ты потихоньку нажал на кнопку и только рот раскрывай. А потом неси дневник и получай пятёрку… Гулять выйдешь, машинку – на шкаф. Мать из кухни крикнет: «Ты тут?» Машинка ответит: «Тут, мам». А сам на улице гуляешь, лоботрясничаешь, дышишь свежим воздухом…

Бебешка забрался в кровать, по самый нос натянул одеяло. Глаза его закрылись, но потом вновь засветились в темноте.

– Арбузик, – шепотом спросил Бебешка, – а если зеленохвостый выстрелит в твоего отца? Если у него есть ракетный корабль, то, конечно же, есть и пистолет. А если есть пистолет, он непременно выстрелит. Ему же никого не жаль: он же не человек, а зеленохвостый…

Арбузик не ответил. Он вглядывался в глубину тёмной улицы. Улица будто бы растягивалась, когда над нею взлетала осветительная ракета, и быстро сжималась, едва ракета устремлялась к земле.