Ирина Щеглова: Смерть за дверью

— Ладно, ложись, — решила мама, — если что, утром врача вызову.

Она ушла. А Варя включила ночник, чтоб не лежать в полной темноте. Взбила подушку, открыла форточку и забралась под одеяло.

Странный сон. Странная комната, странная дверь. Ничего похожего Варя не видела в жизни. Откуда взялись в ее голове забранные матовым стеклом двустворчатые двери? Что за помещение? Варя могла бы поклясться в том, что никогда не была в таком месте, а между тем во сне она точно знала, что здесь ее дом, она живет в этой комнате, за этими дверями.

Нет, чушь, чепуха! Мало ли что может присниться! И не надо над этим думать, не хватало еще забивать мозги всякой мистикой.

Она закрыла глаза и почти сразу же открыла. Спать хотелось, но заснуть страшно, а вдруг опять?

Где-то под утро она отключилась, и почти сразу зазвонил будильник, выдернув ее из сна. Нестерпимо болела голова, от подушки не оторвать.

Мама сунула градусник и таблетку. Градусник ничего не показал. Но мама все-таки распорядилась, чтоб Варя осталась дома.

Какое-то время Варя блаженствовала, просто валялась в постели, дремала, просыпалась, снова засыпала. Ближе к вечеру она проснулась окончательно. В квартире сгустились сумерки. Полумрак был так неприятен, он давил на нее и пугал одновременно. Варя с трудом встала, прошлепала босыми ногами к выключателю. Зажегся свет. Она вздохнула свободнее. С опаской подошла к двери, на выдохе распахнула настежь. И пошла по квартире, включая свет повсюду.

Когда вернулась с работы мама, она застала Варю на кухне, та сидела, сжавшись в комок, перед чашкой с остывшим чаем. Гремела музыка, что есть мочи орал телевизор, а сама Варя на мамины вопросы не отвечала.

— Да что с тобой такое?! — возмутилась мама, снова ощупывая голову дочери. Она все-таки вызвала врача, благо терапевт из поликлиники жила по соседству. Но и после ее осмотра ситуация не прояснилась.

— Возможно, перезанималась, — объяснила докторша, — опять же возраст такой, надо, конечно, все проверить, но, я думаю, ничего страшного. Весна, пусть больше гуляет и спать вовремя ложится…

— А на лето я ее к тетке отправлю, в Новороссийск, — решила мама.

— Да, к морю — это хорошо, — согласилась докторша.

Варя довольно равнодушно слушала их беседу, но напоминание о море немного взбодрило ее, она представила себе широкий безлюдный пляж, шуршание ленивого прибоя, размечталась, даже запах почувствовала — чуть влажный, горьковато-сладкий, густой… Так пахнут водоросли, выброшенные штормом.

И ей стало легче.

Тетка помогла вытащить тяжелый рюкзак из багажника.

— Ну вот, ну вот, — приговаривала она, суетливо оглядываясь. Площадь перед автовокзалом уже была залита безжалостным солнцем, но под навесом, где стояли скамейки, еще сохранялась тень.

— Туда поставим, — решила тетка. Варя подхватила рюкзак.

— Да погоди, чего ты взваливаешь его, — волновалась тетка и уцепилась за ремень, — вдвоем давай.

Поставив рюкзак под навесом, тетка немного успокоилась.

— Вот, тут посидишь, в тенечке… и не волнуйся, маршрутка прямо до места, а там тебя встретят.

— Теть Ань, да я не волнуюсь, все нормально, поезжай.

— Правда? — со вздохом спросила тетка, — ох, если бы не работа! Надо было тебя все-таки самой отвезти.

Варька покосилась на разбитый «жигуленок», как говорила тетка, «девятьсот заржавленного года выпуска». Нет уж, спасибо! По горному серпантину на такой колымаге, да еще по жаре, без кондиционера и прочих радостей жизни. Увольте!

Хотя, кто сказал, что на маршрутке будет лучше?

— Так я поеду? — еще раз переспросила тетка.

Варя энергично кивнула, подставила щеку под ее сухие губы. Тетка бодро побежала к «жигуленку».

«Торопится, — думала Варя, глядя ей вслед, — горячая пора, горячие пирожки…» Пирожки дожидались в багажнике и на заднем сиденье, тщательно укрытые, «чтоб не простыли». Тетка рвалась на рынок, где она приторговывала этими самыми пирожками. И где у нее было свое прикормленное местечко. Так что опаздывать никак нельзя, проворонишь, ищи потом, куда пристроить корзины с товаром. Именно поэтому она вскочила ни свет ни заря, напекла пирожков, подняла заспанную племянницу и отвезла ее на автостанцию.

По расписанию маршрутка отправлялась около десяти, а сейчас еще и девяти нет.

Варя уселась на скамейку и откинувшись на спинку, приготовилась ждать. Теткина машина лихо вырулила с привокзальной площади, вильнула на повороте и скрылась за углом.