Кен Макклюр - Мутация

— Мой сын — далеко не стандартный пациент, сэр Лоуренс.

— Разумеется, сэр.

— Важность того, чтобы в будущем он смог произвести на свет здоровых детей, нельзя переоценить.

— Да, сэр.

— Возможно ли это?

Сэмсон медлил с ответом, явно пребывая в унынии от того, что не смог увести собеседника с выбранного им направления.

— Думаю, теоретически это возможно — если бы нашелся идеальный донор. Условия, разумеется, тоже должны были бы быть идеальными… Но я вынужден подчеркнуть, что приготовления к подобной процедуре многого потребуют от самого пациента. Последствия этого предприятия могут оказаться катастрофическими…

— А разве есть альтернативы этому… катастрофическому предприятию, сэр Лоуренс?

— Согласен с вами, сэр, — признал Сэмсон.

— Тогда устройте это. Я отдаю здоровье своего сына в ваши руки. Я хочу, чтобы его вылечили, и хочу, чтобы это произошло в строжайшей секретности. Ни один человек никогда не должен узнать об этом.

Сэмсон покачал головой, собираясь с силами для последней попытки изменить решение собеседника.

— Я сказал, что это теоретически возможно, сэр, — сказал он. — Но практические трудности, возникающие при организации подобной операции, и особенно требование сохранить ее в секрете, просто слишком… — Сэмсон замолчал, не в силах найти подходящие слова.

— Я прекрасно понимаю, что вы не можете сделать это в одиночку, сэр Лоуренс. Я не идиот. С этой целью я собрал группу друзей, которым можно доверять, людей, обладающих властью и влиянием. Они обеспечат вас всеми ресурсами и помощью, которая вам понадобится. Вам нужно будет только попросить. Что скажете?

— Мне нужно время, чтобы подумать, сэр.

— Хорошо, позвоните мне завтра.

Золотые дорожные часы, стоявшие на мраморной каминной полке, звякнули один раз — единственный звук в комнате, нарушивший затянувшуюся тишину серого февральского дня, если не считать почти неслышный гул машин на лондонских дорогах, приглушенный двойными стеклопакетами.

— Я считаю, мы все должны встретиться с сэром Лоуренсом, чтобы конкретно обсудить то, о чем нас просят, и удостовериться, что мы понимаем, во что ввязываемся, — сказал владелец Белгравия-хаус. [1] Белгравия (Belgravia) — район Вестминстера к юго-западу от Букингемского дворца. На востоке граничит с Мэйфэром, на западе — с Найтсбриджем и Челси, на севере — с Гайд-парком, на юге — с Пимлико. Со времен Регентства район Белгравия слыл одним из самых фешенебельных в английской столице. Здесь проживали многие поколения британской элиты, а также состоятельные иностранцы. — Официальных санкций на наши действия не будет, как не будет и возможности обратиться за консультацией к кому бы то ни было, разделить вину, если все пойдет не так, и публичного признания в случае успеха. Кроме нас, никто не должен узнать обо всем происходящем — не считая, конечно, человека, который обратился к нам за помощью, рассчитывая на дружбу и верность.

Присутствующие согласно покивали.

— Можем ли мы быть уверенными, что все получится? — спросил, заметно нервничая, один из них, и от волнения сломал карандаш, лежавший рядом с блокнотом на столе перед ним. Как и остальные, он был одет в темный костюм — форменная одежда города, — хотя галстуки некоторых из присутствующих в различной степени предавали анонимность своих хозяев. Вопрос был адресован седовласому мужчине, на галстуке которого имелся значок — змей, обвивающий чашу, обозначая связь с медициной.

— Нет, — ответил он. — Наше с сэром Лоуренсом мнение таково: нет никаких гарантий. Главная составляющая планируемой процедуры является в лучшем случае рискованным делом — даже если не рассматривать основания для этого риска в данном случае. Однако, учитывая обстоятельства, это фактически единственная возможность… спасти ситуацию.

Человек, сидевший во главе стола — судя по галстуку, выпускник Кембриджского университета — слегка улыбнулся, услышав этот эвфемизм, и добавил:

— И единственная возможность предотвратить грандиозный скандал.

— Не слишком ли мы торопимся? — спросил нервный мужчина. — Я хочу сказать, такое впечатление, что мы собираемся пойти ва-банк, даже не обсудив альтернатив…

— Их не существует, — отрезал выпускник Кембриджа, и по выражению его лица было ясно, что именно такой реакции он и ожидал от собеседника. Хотя этих людей и связывали в данный момент дружеские отношения, в прошлом общались они мало, поскольку по характеру и мировоззрению находились на разных полюсах. Выпускник Кембриджа был оптимистом, уверенным в себе до степени высокомерия, тогда как нервный мужчина был склонен анализировать все до мельчайших подробностей и являлся воплощением осторожности.