Дмитрий Сафонов - Эпидемия

Он положил неизвестный прибор на угол стола, потом достал записку, потянулся за утюгом — и в этот момент раздался телефонный звонок, заставивший его вздрогнуть от неожиданности.

Гарин, не задумываясь, схватил утюг.

— Да, слушаю! — сказал он и в следующую секунду выругался. — Идиот! Хорошо, хоть не успел прижать к уху!

Он схватил другой рукой телефонную трубку.

— Да, слушаю, — повторил он.

— Андрей Дмитриевич! — это была Алена. Она пыталась кричать шепотом, и, как ни странно, у нее это получалось.

— Что случилось? — Гарин похолодел от внезапного предчувствия. «Островский! Что-то с Островским…»

— Убегайте оттуда, скорее! Они идут вас убить!

— Меня?! Кто? — мысли закружились в голове испуганным хороводом. Интересно, кто собирается его убить? И за что?

— Не знаю. Они в ботинках! Один — в рыжих, другой — в черных!

— Алена, Алена… Постой. При чем здесь ботинки? — пытался вставить Гарин, но девушка его не слушала.

— Они застрелили Островского, убили Нину, сейчас идут к вам! Это все из-за Ремизова! Они ищут прибор и записку!

— Прибор? — Гарин посмотрел на черную коробочку, лежавшую на столе.

— Скорее бегите оттуда, пожалуйста! И заберите меня с собой! Я здесь, на посту, под столом!

Гарин пару секунд переваривал услышанное. Похоже, последние события весьма неблагоприятно отразились на психике его интерна. Нет, ее точно надо отправить домой.

От удивления он убрал трубку от уха и стоял, словно атлет, собравшийся хорошенько накачать бицепсы. Вот только вместо гантелей он держал телефонную трубку и раскаленный утюг. Гарин ошеломленно переводил взгляд с одного предмета на другой, будто недоумевал, каким образом они могли оказаться у него в руках.

За тонкой дверью раздался мужской голос.

— Скажите, пожалуйста, как нам найти Андрея Дмитриевича Гарина?

— Гарина… Он, наверное, в кабинете заведующего, — отвечала постовая медсестра.

— Спасибо, — поблагодарил голос, и Гарин услышал шаги.

Вроде бы все сходилось — его действительно искали. Но неужели его искали затем, чтобы убить?

Машинально, не отдавая себе отчета в том, что делает, Гарин положил трубку на стол и подошел к двери. Изнутри, со стороны кабинета, в замке торчал ключ, и Гарин быстро повернул его. Два раза.

Шаги приблизились и вдруг стихли.

Гарин увидел, как дверная ручка стала медленно поворачиваться. Тихо-тихо.

Затем тот, кто стоял по ту сторону, аккуратно потянул ручку на себя. Гарин затаил дыхание. Дверь не открылась.

Раздался деликатный стук.

— Андрей Дмитриевич! Откройте, пожалуйста!

Гарин с трудом подавил желание спросить: «Кто там?» Он облизнул мгновенно пересохшие губы и стал осторожно пятиться назад, к столу, думая только об одном — лишь бы пол под ногами не заскрипел.

— Андрей Дмитриевич! — настойчиво повторил голос. — Откройте, нам нужно с вами поговорить.

Гарин почувствовал, что уперся задом в острый угол столешницы. Он провел рукой и обнаружил злосчастный прибор.

— Андрей Дмитриевич! — закричала трубка голосом Алены. — Ну что же вы молчите? Вас уже убили?

— Он там! — раздался другой голос, хрипловатый и надтреснутый.

И дальше случилось странное.

Как в замедленном кино Гарин увидел, что дверь вспухает, словно кто-то снаружи всадил в нее дрель. Все происходило совершенно беззвучно: раз, два, три… Три аккуратных отверстия появились почти одновременно, все на уровне его груди, с равными промежутками.

За спиной зазвенело лопнувшее стекло; Гарин быстро обернулся и увидел, что аквариум разлетелся вдребезги и потоки воды вместе с золотыми рыбками льются прямо на пол.

— Да что же это я? — пробормотал Гарин. Разум уже понимал, что надо бежать без оглядки, но ноги отказывались повиноваться.

— Да что же это? — он поднял горячий утюг, как свою единственную защиту.

Еще четыре дырки — очень кучно, в районе замка. Пули раскрошили хлипкую фанеру; затем кто-то резко дернул дверь, и она чуть было не подалась. Замок захрустел.

— Вот ведь… — оцепенение прошло.

Адреналин захлестнул кровь, как приливная волна; Гарину стало жарко. Он отбросил ненужный утюг, сгреб со стола пластиковую коробочку и записку и бросился к раскрытому окну.

Он поскользнулся на золотой рыбке, бившейся на полу, и это его спасло. Над головой прожужжало наподобие большого надоедливого шершня, и глиняный горшок с вечно засыхающим цветком, стоявший на шкафу, разлетелся, словно по мановению волшебной палочки…