Рэндел Фрейкс - Терминатор-2. Судный день.

– Ты даже смерти не боишься?

Робот не колебался ни секунды.

– Нет.

– Тебе что, это вообще безразлично?

Терминатор ответил автоматически. Казалось он все еще размышляет над парадоксом жизни и смерти:

– Я должен функционировать до завершения задания. Пойле этого мое существование бессмысленно.

Джон бесцельно вертел на пальце девятимиллиметровый «Зауэр»: туда-сюда, туда-сюда, как Бэт Мастерсон.

– Да. Я тоже должен функционировать, – сказал он и добавил, копируя мать: – Я представляю слишком большую ценность.

Это лейтмотив его жизни. Дожили – изливать душу ходячей смертоносной машине. «Печально», – подумал Джон, рассуждая сам с собой. Он часто рассуждал сам с собой. Ведь, кроме семьи Сальседы, у него не было настоящих друзей. Что он мог сказать ребятам своего возраста? Он несколько раз пытался им открыться. Но сверстники смотрели на него с опаской. Джон вспомнил Тима. Его почти что можно было назвать настоящим другом. Но на самом деле Джон бессознательно искал в этой дружбе спасения от одиночества, так что Тима, скорее, можно считать хорошим приятелем, с которым весело проводить время.

Но и Тим стал относиться к нему с опаской, стоило Джону упомянуть про то, что у него мать ненормальная.

Нет, Джону Коннору было холодно в этом мире, холодно даже в самых жарких краях. И вдруг здесь, в грязном подвале, набитом оружием, он разоткровенничался с роботом из будущего и почувствовал, что тот его слушает…

«Можно ли назвать Терминатора другом?» – думал Джон.

За последние сутки робот несколько раз спас ему жизнь.

Он давал Джону советы.

И слушался его.

И не делал множества нелепых ошибок.

Да, решил Джон, может, это глупо, но Терминатор – его друг. Механический человек, чья сдержанность так контрастирует с неуемной энергией Сары, был, в сущности, отличным парнем.

Терминатор стянул брезент, прикрывавший «скват» – мощное шестиствольное оружие. Пулемет АГЕ. Шесть тысяч выстрелов в минуту. Патроны калибра 7,62 мм на пулеметной ленте подавались из специальной коробки, стоявшей рядом. Это было самое страшное противопехотное оружие времен вьетнамской войны. Терминатор положил коробку для патронов в нейлоновый рюкзак и поднял с земли тяжелое орудие.

Джон кивнул и сказал серьезно:

– Да, это как раз для тебя.

Сара разложила ружья, автоматы и все прочее на двух колченогих столиках, чтобы почистить и упаковать. Карты, рация, документы, взрывчатка, детонаторы – все самое необходимое. В следующий раз, когда к ним подкрадется Т-1000, они встретят его в полной боевой готовности. Сара ловко разбирала винтовки и тщательно чистила.

А неподалеку Джон и Терминатор возились со сломанным вездеходом. Вымазавшись по локти в машинном масле, они лежали на спине и прикрепляли болтами новый водяной насос.

Джон говорил:

– Однажды нам встретился отличный парень. Это он научил меня чинить моторы. Но мама, конечно, все испортила. Рано или поздно она рассказывала всем про Судный День и про то, что я стану мировым лидером человечества, а она напишет про это книгу.

Одна из ячеек мозга Терминатора преобразовывала слова и поступки Джона в удивительно сложную матрицу. Киборг пришел к заключению, что Джону не хватает в жизни чего-то очень важного. Того самого, без чего человек не может существовать. Но для постижения этого требовался дополнительный мыслительный процесс. А пока Терминатор продолжал чинить машину, благо эта деятельность не требовала больших умственных усилий.

– Дай мне, пожалуйста, гаечный ключ, – попросил робот.

– На. Знаешь, мне хотелось бы увидеть моего отца.

– Ты его увидишь.

– Да. Наверно. Мама говорит, что когда я стану взрослым, я пошлю его обратно в 1984-й год. Но пока он еще не родился. Черт, прямо голова кругом идет!

– Передай мне вон тот болт, – сказал Терминатор, у которого все эти виражи времени, а также иные миры не вызывали ни малейшего недоумения.

Джон протянул ему болт и продолжал:

– Они с мамой были вместе всего одну ночь, но, по-моему, она до сих пор его любит. Я видел, как она иногда плачет. Конечно, она не признается. Говорит, ей просто попало что-то в глаз.

Они вылезли из-под машины и очутились на ярком дневном свете.

– А почему вы плачете? – спросил Терминатор, сообразив, что это тоже одна из составных частей сложной матрицы.

– Ты о людях? Не знаю. Просто плачем – и все. Когда больно.

– Вы плачете от боли?

– М-м… Не совсем. Бывает, что человек не поранился, а ему все равно больно. Понимаешь?