Владимир Тучков: Скованные одной целью

– Шутки у тебя идиотские, Танцор, – насупился Дед. – Я к тебе как к человеку. Стрелка же сказала, что ты позвонил ей из Сокольников. Сказала, что ты в какой-то конюшне был. А ты, японский городовой, на рожон лезешь. Это, Танцор, не по-товарищески.

– Ах, вот ты о чем… Да, действительно был. Но совсем с другими целями. Нам, Дед, новое задание этот сучий Сисадмин выдал. И я на разведку ходил.

– Да подождет, ексель-моксель, твое задание. Сейчас надо жеребцов покупать.

– Не мое задание, – внес ясность Танцор, – а наше общее. И твое в том числе.

– Ладно, пусть мое. Чего горячку-то пороть, не впервой уже. Давай завтра за жеребцами, согласен? Твои будут два процента комиссионных, – совсем неожиданно проявил Дед не свойственную ему деловитость.

– Хрен с тобой! – согласился Танцор, поскольку до дефолта было ещё далеко. – Ты, давай, девушек поразвлекай. А я пока один звоночек сделаю.

Дед взял в руки гитару и заблюзовал, предварительно объяснив Дженни, что когда-то в Америке были такие битники: Керуак, Ферлингетти, Гинсберг. И они писали клевые стихи, которые сейчас Дженни услышит в русском переводе.

Вдовице это дело понравилось. Потому что любому американцу, любой американке всегда нравится, когда представители иных цивилизаций с любовью относятся к культуре великого американского народа.

А Танцор тем временем позвонил Следопыту. Тот, судя по сопутствующим звукам, сидел в каком-то кабаке и охотился на телок. Видимо, соответствующие его культурным запросам пока ещё не подтянулись, в связи с чем Следопыт не суетился, не ерзал трубкой по щетине, а разговаривал спокойно и обстоятельно.

Сообщение, что ему придется включиться в войну с бандитами пока ещё неизвестной ориентации, его неожиданно заинтересовало. Видимо, адреналиновые баки у чувака были уже почти пустыми. А когда узнал, что может получить за это дело пол-лимона, то Следопыта уже нужно было удерживать на вожжах.

Не вдаваясь в подробности, Танцор попросил его раздобыть две-три шпионские камеры, несколько миниатюрных микрофонов. И завтра развесить всю эту оснастку в нужном месте.

– Лады! – бодро ответил Следопыт. И вдруг засуетился: – Ну всё, всё, мне пора! Тут такая, блин, пришла. Если б ты видел, то слюной изошел бы. Такая чувиха!..

– Смотри, сам слюной не захлебнись, – посоветовал Танцор своему младшему товарищу. – Да и поосторожней там. А то нам тут больные не нужны.

Дед все ещё пел. И по его необычайному исступлению было ясно, что дело это закончится нескоро.

Танцор подсел к компьютеру и решил поискать что-нибудь интересное в программе клубов. Набрал в адресном окошке браузера http://www.weekend.ru/music. И долго изучал афишу.

Когда Дед наконец отставил в сторону гитару и принял из рук Дженни ополовиненную бутылку виски, Танцор начал, как искусный политик:

– Дженни, любишь ли ты Эллу Фицжералд, черную короролеву джаза?

– Да, – сказала Дженни, – я очень любила Эллу Фицжералд, когда была маленькой девочкой.

– А любишь ли ты Барбру Стрейзанд, белую королеву джаза?

– Да, я любила Барбру Стрейзанд, когда была девушкой.

– А кто же ты теперь? – игриво спросил Танцор. И ещё более игриво ущипнул бывшую девушку за плечо.

Ущипнул, прекрасно понимая, что Дженни приехала американской глубинки, где, слава богу, ещё сохранились нормальные человеческие отношения. Будь она из Нью-Йорка или Чикаго, сидеть бы Танцору лет десять за сексуальные домогательства.

Дженни рассмеялась и кокетливо шлепнула Танцора ладошкой по колену.

– Так вот, Дженни, сегодня мы поедем в клуб «Дом». Будем смотреть в одном лице сразу и Фицжералд, и Стрейзанд. Тувинскую певицу Сайнхо Намчылак, желтую королеву джаза. Она такое выделывает голосом, такое, что зритель просто шалеет.

– Тувинская? Это откуда? – задала вполне естественный вопрос Дженни. Поскольку американцы пользуются не геоцентрической и не гелиоцентрической моделями мироздания. А американоцентрической.

– Из Сибири. Правда, она сейчас в Австрии живет. Потому что в Туве все так поют. Там её никто и слушать не станет.

– А там, значит, её кенгуру слушают? – решила сострить американская путешественница.

– Нет, дорогая, – вмешался Дед, видя, что Танцор слишком уж активно окучивает его зазнобу. – Кенгуру в Австралии. А в Австрии Штраус, всякие вальсы.

Дикция у Деда была хреновой. Еще хреновей было английское произношение. Поэтому Дженни поняла, что далекая певица Сайнхо живет там, где обитают страусы.