Рут Ренделл - Волк на заклание. Отель «Гранд Вавилон»

С той стороны Помфрета, что обращена к лесу, как грибы после дождя, выросли небольшие белые домики. Своими разноцветными дверями, украшениями из кедровой доски они похожи на сельские домики в Швейцарии. К одному такому выкрашенному в желтый цвет домику с воротами для машины в ограде в воскресенье утром направлялся сержант Мартин: он искал человека по фамилии Киркпатрик.

Дверь ему быстро открыла девчушка лет семи с большими испуганными глазами. Мартин ждал на пороге, пока она ходила за матерью. Незанавешенные окна дома позволяли беспрепятственно заглянуть внутрь, и Мартин увидел маленького мальчика, такого же бледного и изможденного, как его сестра; он апатично играл на полу в кубики с буквами. У женщины, наконец появившейся из глубины дома, был сварливый вид. По ее розоватому неподвижному лицу Мартин предположил, что она страдает от повышенного давления. Светлые волосы в тугих кудряшках блестели, на носу сидели очки в красной оправе. Мартин представился и спросил женщину об ее муже.

— Это по поводу машины? — зло спросила миссис Киркпатрик.

— В некотором смысле.

Дети, прижавшись к матери, смотрели на незнакомца.

— Вы ведь видите, что его нет дома? Если он разбил машину, то не могу сказать, что жалею о ней. Напротив — туда ей и дорога. Надеюсь, что теперь ей место только на свалке. Когда в прошлый понедельник он пригнал ее домой, я сказала: «Не думай, что я поеду куда-нибудь вот в этом. Уж лучше ходить пешком. У меня нет ни малейшего желания выставлять себя на посмешище в розово-белой машине с фиолетовыми полосами».

Моргая, Мартин смотрел на нее, не в силах понять, что она имеет в виду.

— Другой его ящик, — продолжала женщина, — тоже был не подарок. Огромный, старомодный, черный, как катафалк, «моррис». Черт побери, мы, должно быть, хорошо повеселили всех соседей. — До нее вдруг дошло, что ее внимательно слушают дети. — Сколько раз я вам говорила — не суйте носы в мои дела! — угрожающим тоном выкрикнула она. Мальчик послушно побрел к своим кубикам, а чтобы сдвинуть с места девочку, мать дала ей внушительного пинка. — Теперь пойдем дальше, — сказала женщина Мартину. — Что он натворил? Зачем он вам нужен?

— Для разговора всего-навсего.

Миссис Киркпатрик как будто гораздо интереснее было слушать свой собственный голос и выставлять напоказ страдания, чем получить у Мартина ответ на свой вопрос.

— Если он снова превысил скорость, — говорила она, — у него отберут права. Тогда он лишится работы. — В ее голосе слышалась не озабоченность, а скорее торжество. — Не может же такая фирма, как «Липдью», держать у себя коммивояжера, не умеющего водить автомобиль! Тем более ее вряд ли устроит, чтобы для собственного удовольствия ее работнички разбивали вдребезги большие машины. Я ему все это сказала до его отъезда в Шотландию. Во вторник утром сказала. Вот, значит, почему он не явился к обеду во вторник вечером. Но ему без толку говорить что бы то ни было. Упрямый тупица, допрыгался наконец.

Мартин задал от нее деру. Ему легче было вынести заградительный огонь, чем это. Спустившись вниз по тропинке, он услышал, как в доме заплакал ребенок.

Обезьяна Мэтьюз лежал на койке и курил. Увидев вошедшего Вексфорда, он приподнялся на локте:

— А мне говорили, ваше дежурство кончилось.

— Правильно говорили, но я подумал, что ты можешь заскучать в одиночестве. — Вексфорд неодобрительно покачал головой, осмотрел небольшое помещение и принюхался. — Шикарно живем! — сказал он. — Не хочешь, чтобы я послал за новой порцией твоего допинга? Ты можешь позволить себе такую роскошь, Обезьяна.

— Мне ничего не нужно, — проговорил Обезьяна, отворачиваясь к стене, — кроме одиночества. Это место больше похоже на товарный склад, чем на каталажку. Я глаз не сомкнул всю ночь.

— Это тебя совесть мучает, Обезьяна, тихий, въедливый голосок, он тебе упрямо советует кое-что рассказать мне — например, как ты узнал, что девушку зовут Энн.

Обезьяна аж застонал:

— Неужели вы не дадите мне отдохнуть? У меня нервы на пределе.

— Рад слышать это, — недружелюбно отозвался Вексфорд. — Таким и должен быть результат психологической войны. — Он вышел в коридор и поднялся в кабинет Вердена. Инспектор только что вошел и снимал с себя дождевик.

— Сегодня же не ваш день.

— Жена грозится затащить меня в церковь. Лишний день на работе кажется мне меньшим злом. Как дела?

— Мартин побеседовал с миссис Киркпатрик.

— А, с женой нынешнего дружка Аниты Марголис.