Максим Шаттам - Душа зла

— Криминальный отдел, слушаю, — произнес в трубке женский голос.

— Я бы хотела поговорить с инспектором Броленом, если можно, — попросила Джульет.

— Как вас представить?

— Джульет Лафайетт.

— Не кладите трубку, пожалуйста.

Джульет прижалась к стеклу и стала ждать. Несколько минут спустя в трубке вновь раздался голос телефонистки:

— Его сейчас нет на месте, я могу ему что-нибудь передать?

— Нет, это не срочно, спасибо.

Джульет повесила трубку, затем попробовала позвонить Бролену домой, но там включился автоответчик. Джульет хотела было оставить сообщение, однако не стала этого делать и с грустью уронила голову на грудь.

«Я не могу постоянно надоедать ему. Нужно взять себя в руки и не поддаваться минутным слабостям. Все это уже в прошлом, все давно закончилось, и я не должна, услышав первую же новость об убийстве девушки, терять голову. Мне надо быть сильной. Я уже как следует выплакалась, и сейчас наступил момент поднять голову, начать новую жизнь, беспокоиться по какому-нибудь другому поводу».

Она глубоко вздохнула.

«Это испытание — тест, который должен помочь мне окончательно выздороветь, — повторила она про себя. — Если я пройду его в одиночку, я смогу поставить окончательную точку в этой истории и больше никогда не стану сходить из-за нее с ума».

Поправив ремень сумочки на плече, она направилась в сторону машины.

Синий «жук» свернул к Шенандоа-террас, музыка наполняла салон. Джульет слушала «Битлз», когда вдруг заметила припаркованный у ее дома мини-вэн. Она притормозила.

Из крыши микроавтобуса торчали пучки антенн и несколько «тарелок», похожих на металлические одуванчики. На боку мини-вэна красовался логотип местной телекомпании KFL.

Журналисты явились по ее душу. Они наверняка терпеливо ждут ее, сидя в своем микроавтобусе, и когда она появится, тотчас выпрыгнут наружу и забросают ее вопросами. Особенно им хочется знать, как она встретила новость о появлении типа, подражающего Портлендскому Палачу. Быть может даже, они надеются, что Джульет заплачет и им удастся снять какую-нибудь душераздирающую сцену, которая могла бы стать сенсацией.

Девушка внимательно разглядывала мини-вэн, чей двигатель работал на холостом ходу. Из приоткрытого окошка водителя поднимался дымок, потом она увидела, как рука выкинула на проезжую часть окурок.

— Они ничего от меня не добьются, — процедила она сквозь зубы.

«Жук» выехал задним ходом на Камберленд-роуд и направился на северо-запад. Всего несколько минут спустя машина остановилась на вершине холма, откуда, как на ладони, был виден весь город. В пятистах метрах справа находился лес, за которым располагалась вилла Джульет; сомневаться не приходилось: белый мини-вэн все еще торчал возле дома. Девушка повернулась и поднялась на крыльцо дома Камелии.

Если журналисты хотят заставить ее говорить, им придется запастись терпением и провести всю ночь на свежем воздухе.

Бролен вошел в свой кабинет и увидел там Бентли Котленда, послушно ожидавшего, стоя возле стеклянной перегородки. Солнце бросало искры света на его костюм-тройку, и Бролен не смог удержаться от презрительной гримасы, увидев, как помощник прокурора замер, скрестив руки и любуясь своим отражением в стекле.

— О'кей, как мне лучше вас называть? Помощник прокурора Котленд?

— Нет-нет, это слишком официально. Зовите меня Бентли. Я бы хотел, чтобы мое присутствие среди вас было как можно более скромным.

« Это слишком официально! Он хочет дать мне понять, что он — дорогой костюм, а я — пара кроссовок, увязших в дерьме!» — подумал Бролен, который все никак не мог смириться с идеей терпеть Бентли рядом на протяжении всего расследования.

— Отлично, Бентли. Я — Джошуа.

« Бентли. Откуда взялось это имя?» — Бролен внимательно разглядывал молодого человека, стоявшего напротив него. Самое большое — тридцать лет, донельзя высокомерный педант, прямиком из большого университета, как минимум магистр права. Черные волосы с густым слоем геля напоминают металлические стержни, а двойной подбородок делает его еще смешнее. «Первый образец человека-мутанта», — усмехнулся Бролен.

— С чего мы начнем? — спросил Бентли.

Бролену вдруг стало стыдно. Возможно, Бентли и папенькин сынок сверх всякой меры, с которым невыносимо находиться рядом, но сейчас он попал в самую точку. Он не тратил время на какие-то отвлеченные рассуждения. Действительно, пора было приниматься за расследование.