Максим Шаттам - Душа зла

Джульет судорожно вздохнула, но потом стала дышать спокойнее.

— Это какой-то больной, страдающий недостатком воображения. Лиланд Бомонт погиб от пули в голову, — прошептала она.

— Да, я знаю… Просто хотела убедиться, что все в порядке, и эта новость…

— Все в порядке, — заверила Джульет.

Камелия впилась взглядом в синие глаза подруги, пытаясь понять, говорит ли та правду. Потом предложила:

— Сделаю нам чаю?

Джульет слабо улыбнулась и кивнула.

— Понял, капитан. Хорошо.

Бролен отсоединился и засунул сотовый телефон в карман куртки. За его спиной сидел на капоте полицейской машины Салиндро: эта поза была его любимой.

— Ну, что сказал капитан? — спросил он.

— Чтобы я бросил свое расследование по поводу сгоревшего тела и взялся за это, — нахмурившись, ответил инспектор, раздраженный услышанным.

— Полагаю, что он приказал мне возвращаться в управление.

Бролен покачал головой.

— Думаю, он хочет разобраться с этой историей как можно скорее, пока информация не просочилась в прессу. Но по поводу тебя он ничего не сказал. Можешь возвращаться, если хочешь, а я займусь этим делом.

Салиндро выпрямился:

— Возвращаться, чтобы делать что? Возиться с чердачными мышами и крысами из подвала? Больно надо, у нас и тут дел невпроворот.

Последние лучи дневного света погасли два часа назад. Вдалеке два санитара несли между деревьями носилки, петляя между прожекторами, установленными на треногах. Эксперты заканчивали делать свои записи и рисовать схемы, собираясь вернуться в свой мини-вэн. Бролен наблюдал за этой сюрреалистической картиной: сверхмощные прожекторы среди леса, поляна, по которой одна за другой прокатывались волны красно-синих огней полицейских мигалок, последние вспышки фотографа-криминалиста, треск раций в патрульной машине.

Он чувствовал во рту омерзительный вкус гнили, оставшийся после долгих минут, проведенных в лесной развалюхе вместе с трупом. Первое, что нужно было сделать, обнаружив тело, — постараться хотя бы приблизительно определить момент смерти. В данном случае трупное окоченение было полным. Бролен знал, что этот феномен (результат спазмов мышц, вызванных химическими реакциями) наступает через двенадцать часов после смерти и исчезает через два дня; в данном случае это означало, что девушка умерла в промежутке от двенадцати до сорока восьми часов назад. Следовательно, следы были еще свежими.

После того, как они осмотрели место происшествия, Бролен вызвал двух экспертов-криминалистов Скотта Скаччи и Крейга Нову. Прежде всего те установили возле домика мощные галогеновые лампы, подключив их к электрогенератору. Затем они внимательно исследовали каждый уголок заброшенного дома. Задействовали весь арсенал. Фонарь «полилайт», лампа которого позволяла обнаруживать любые биологические следы, электростатический принтер для снятия отпечатков ног, нингидрин, нитрат серебра, черный и фиолетовый кристаллический амидол для выявления любых отпечатков пальцев. Однако место преступления уже успели затоптать — сначала подросток, обнаруживший тело, потом два копа и врач, а затем Бролен и Салиндро. Кроме того, здесь в разное время побывало множество бомжей, оставивших всевозможный мусор, валявшийся повсюду. Крейг и Скотт собрали в маленькие пластиковые пакеты невероятное количество образцов: волосы, различные органические вещества, происхождение которых сразу невозможно было установить, а потом принялись с самых разных ракурсов фотографировать место преступления «полароидом CU-5», потрескивавшим сотней искорок при каждой вспышке. Помимо этого, собрали все, что могло помочь эксперту энтомологу сделать свою работу: установить момент смерти по насекомым, снятым с трупа. Бролен стоял в стороне, пытаясь сосредоточиться. Волнение мешало ему погрузиться в атмосферу места преступления так, как он этого хотел бы, необходимо вернуться позже, но прежде он попросил, чтобы эксперты собрали в доме максимальное количество образцов и сделали то же самое в отношении тела, пока его еще не передвигали. Большую часть времени, проведенного в ФБР, он занимался изучением отчетов, составленных полицейскими и судмедэкспертами, а также фотографий. Он редко выбирался на место происшествия, и это уязвляло его больше всего. Однако Бролен знал, что возможность вести расследование шаг за шагом, а главное, оказаться там, где жертву убили, — важнейший шанс составить психологический портрет преступника, потому что позднее ему придется думать, как убийца, чувствовать, как убийца, чтобы понять его логику. А для этого нет ничего лучше, чем попасть туда, где он нанес удар.