Максим Шаттам - Душа зла

— А Интернет? Ты много времени там проводишь?

— Намного меньше, чем раньше, — нахмурилась она, — намного меньше.

Джульет уставилась на свою чашку.

— Я рада видеть тебя, Бролен, — произнесла она.

— Джош. Думаю, так лучше.

Она кивнула и добавила:

— Знаю, это может выглядеть глупо, но мне надо было тебя увидеть. Своего рода разминка для ума: увидеть тебя, чтобы вспомнить, что все это действительно со мной случилось.

Мысль, что он мог оказаться одним из звеньев в этой цепи умозаключений, заставила Бролена испытать разочарование, и он даже скривился. Не то чтобы он воображал себе нечто большее, но, по крайней мере, надеялся стать если не другом, то хотя бы добрым знакомым Джульет.

— Я неправильно выразилась, — поправилась Джульет, — я просто хотела сказать, что раз ты знаешь, что именно произошло, то я надеялась, что сегодня вечером ты окажешься здесь. Мне надо было видеть тебя, ведь ты — единственный, кто пережил это вместе со мной и с кем я не обязана в деталях обсуждать случившееся, ты это и так знаешь; ты способен меня понять, но при этом я не должна тебе ничего объяснять. Ты ведь знаешь…

— Знаешь, что действительно было бы гениально? — сказал он. — Зажечь в камине огонь: я уже столько лет не видел, ничего подобного. А потом мы могли бы не спеша поговорить обо всем.

Два силуэта вытянулись под одеялами, каждый на своей софе. Тени спорили с янтарными отблесками пламени в тишине гостиной, где в камине трепетал огонь. Время от времени Бролен или Джульет шепотом произносили какую-нибудь фразу в ответ на очередной вопрос. В доме было спокойно, уже наступила ночь, и после двух с половиной часов беседы с девушкой Бролен решил не возвращаться домой. Она нуждалась в нем, в сочувствующем собеседнике, и ему, в свою очередь, было необходимо, чтобы рядом с ним тоже был кто-то, ему также требовалось немного тепла, пусть это тепло было лишь дружеским.

Постепенно фразы превратились в бессвязные, произносимые невпопад слова: усталость взяла верх, и ночь усыпила обоих до наступления нового дня.

Ларри Салиндро толкнул дверь кабинета капитана Чемберлена. В руках он держал картонную коробку с пончиками, купленными несколькими минутами ранее по дороге в Главное полицейское управление.

— Привет, Ларри, — произнес Чемберлен бодрым голосом, несмотря на то что было ранее утро.

— Салют, кэп. Пончиков? — предложил Салиндро, протягивая открытую коробку.

— От этой гадости ты помрешь на пять лет раньше, Ларри, тебе надо лучше следить за своим весом. Ладно, что у нас с этой историей о торговле крадеными машинами?

— Движемся понемногу, этим занимаются Кьютц и Беленджер.

— А что по поводу обнаруженного на складе трупа?

Салиндро с трудом проглотил кусок, затем ответил:

— Дело ведет Бролен, я по возможности ему помогаю. Личность убитого пока не удалось установить, судмедэксперт сейчас как раз изучает рентгеновские снимки.

Чемберлен покачал головой:

— Ларри, не забывай, ты находишься здесь, чтобы осуществлять связь между полицейскими и операми, а не для того, чтобы ассистировать инспектору Бролену. Не превращай ваше сотрудничество в привычку, даже если оно оказывается плодотворным, не это твоя основная задача.

Салиндро что-то проворчал в знак согласия. Уже два года подряд он был посредником между патрульными и бригадой оперов, из них полтора года он помогал Бролену. Поначалу это выглядело следующим образом: он собирал для инспектора отдельные сведения, но в конце концов бок о бок с ним принял участие в расследовании нескольких дел. В свои пятьдесят Салиндро все еще был лейтенантом, однако болезненные приступы люмбаго и слабое здоровье избавили его от необходимости лично участвовать в патрулировании. Получив роль посредника, могущего находиться вдалеке от мест происшествий, он неизменно старался помогать своим коллегам из Криминального отдела.

— Бролен уже здесь? — спросил капитан, поглаживая свои тонкие черные усики.

— Не думаю.

— Если увидишь его, скажи, что я жду его у себя в кабинете, чтобы кое-что прояснить по поводу дела, которое он ведет. Заодно предупреди Кьютца и Беленджера, что у нас будет общее совещание в одиннадцать.

Салиндро кивнул и встал. Он уже почти дошел до двери, когда капитан протянул руку и сказал:

— В конце концов, дай же мне один из этих мерзких пончиков.

Часы в холле Криминального отдела показывали 9:50, когда появился Бролен. Небритый, во вчерашней одежде, он постарался как можно незаметнее проскользнуть в свой кабинет.