Триша Вольф - Мир в красном (ЛП)

- Мэм.

Я чуть отклоняюсь назад, чтобы встретиться взглядом с барменом. Он ставит на мой столик два высоких бокала со словами: - «Место преступления» со льдом.

Я чувствую покалывание в затылке, волоски встают дыбом.

- Я этого не заказывала, - говорю я.

Он пытается сгладить неловкость улыбкой.

– Я знаю, мэм. Заказ сделал джентльмен вон за тем столиком.

Он кивает в сторону стола в противоположном углу.

Я не поворачиваюсь в его сторону. Принимаю напитки с вежливой улыбкой, затем приподнимаю оба бокала. Встаю и с гордо поднятой головой направляюсь к указанному столику.

- Наслаждаться напитками в одиночестве несколько пошло, вам не кажется?

Человек в сером деловом костюме таращится на меня в ответ. Окидывает взглядом мои ноги, красное платье, ожерелье и, наконец, встречается со мной взглядом. Кривая ухмылка чуть касается уголков его губ, вызывая проблеск воспоминания в отдаленных уголках моей памяти. Такую же улыбку он подарил мне в тот вечер в клубе.

- Это не может быть пошло, если нам это нравится, – отвечает он, и его голос звучит соблазнительно и мягко. – Присаживайтесь. Пожалуйста. Прошу вас.

Мне не нравится то, что приходится сидеть спиной к залу. Но, учитывая мою компанию, лучше сосредоточить все свое внимание на нем. Я ставлю бокал на стол и занимаю место напротив моего собеседника. Отныне Субъект для меня больше не просто безликий неизвестный.

Этот уединённый закуток клуба позволяет нам беседовать достаточно приватно. Мы сидим довольно далеко от бара и музыкальных колонок, поэтому четко слышим друг друга, но остальные посетители не могут нас расслышать. Он выбрал прекрасное место.

Я делаю глоток из своего бокала, решив, что пора бы попробовать любимый напиток Коннели, но прежде произношу:

– Я думаю, пить за знакомство немного поздновато, но, тем не менее… - говорю я, подстрекая его.

Он посылает мне еще одну хитрую улыбку.

– Наше знакомство сделает все тривиальным. Но, если моя леди настаивает, я представлюсь - Прайс Александр Вэлс, – он скользит пальцем по стеклу своего бокала, в то время как его темные глаза прожигают меня. – Адвокат днем, преступник ночью, – его улыбка тускнеет, когда неудачная шутка не находит моего отклика.

Он откашливается, прочищая горло: – Вы должны простить меня. Я немного нервничаю. Понимаете, это очень важный для меня момент.

- Для меня тоже, – отвечаю я.

Его улыбка возвращается на место.

- Значит, адвокат, – продолжаю я, проводя пальцем по краю своего бокала. – Случайно не вы были адвокатом Коннелли? Тем самым, который переоформил свою лодку на имя Саймона.

- От вас ничто не может ускользнуть, – он делает глоток из своего бокала. – Коннелли подумал, что будет хорошей идеей иметь адвоката в кармане. Я думаю, это было одной из главных причин, почему он выбрал именно меня. Льщу себя надеждой, что были и другие, еще более значимые причины. Но, когда тебя начинает тащить вниз, люди превращаются в эгоистичных тварей.

– Да, мы такие, - соглашаюсь я.

Он чуть подается вперед.

– Я ненавижу спрашивать… потому что это дурной тон, выуживание… но понравились ли тебе мои подарки?

Мое горло сжимается от резкой боли. Я чувствую холодную сталь, скользнувшую по моему бедру, и с трудом сдерживаю возглас, готовый сорваться с губ. Чуть успокоившись, отвечаю:

– Если говорить честно, да. По крайней мере, часть меня получила от них удовольствие.

Его глаза темнеют.

– Я надеялся, что ты не будешь разочарована. И сейчас ты понимаешь, что это единственное, что имеет значение.

Лезвие исчезает в то же мгновение. Он откидывается на спинку стула, давая мне чуть больше пространства. Я пью шампанское. Я должна все рассказать.

- Есть два типа антисоциальных диспозиций, – я бросаю на него взгляд, – психопаты и социопаты. Те, кто родился таким, и те, кто под давлением обстоятельств стал таким.

Он отвечает легким смешком:

– Битва наследственностей, да?

Я медленно киваю.

Высокомерное поведение - я предполагала, что он будет вести себя так, но он тянется через стол и берет мой бокал. Его глаза сверлят меня, когда он делает глоток из моего бокала. Затем он возвращает напиток мне.

– Я всегда беру то, что хочу. Это у меня с рождения. Поэтому, предполагаю, я родился с этим, – говорит он с легкостью.

- А я приобрела это…

- В чем разница?

Разница? Есть ли разница, если ты погружен во все это? До тех пор, пока я не встретила Колтона, я думала, что разница несущественна. Я была погружена в мир монстров. После того как мой похититель сломал меня, я поняла, что не существует ценности вещей. Я видела только то, что, как мне казалось, делало меня похожей на него – существом, которое пошло бы на что угодно: ранить, убить, обмануть… на все, лишь бы выжить. Но не просто выжить – а процветать.