Алисия и Алекс Оуэлл - Высшая справедливость. Роман-трилогия

Брендон прошелся взад-вперед по комнате, растворил окно и подошел опять к кровати. «Вот болван! Что ж я спьяну натворил?» – перепугался он не на шутку. Он действительно не знал, что надо делать в подобных случаях. С опаской глядя на спящего, Брендон расстегнул у него рубашку и, приложив ухо к груди, услышал ровные, отчетливые удары. «Надо еще немного подождать», – решил он и сел рядом.

Стивен спал, лежа на спине. Его мускулистая грудь, покрытая негустой, чуть рыжеватой растительностью и уже успевшая слегка загореть, мерно поднималась и опускалась в такт дыханию.

«Как гармонично он сложен, – подумал Брендон. – Почему-то раньше я этого не замечал…»

Он долго смотрел на спящего Стивена, потом провел рукой по его груди, чуть раздвинув полы рубашки… погладил ниже… еще ниже… и, дойдя до внушительных размеров гениталий, слегка сжал их через одежду…

И в этот момент произошло то, чего Брендон никак не ожидал: Стивен цепко схватил его руку в запястье – он уже не спал и лукаво смотрел на Брендона. Тот оторопел и, как мальчик, пойманный на воровстве, покраснел до ушей.

– Брендон… – протянул Стив удивленно-укоризненным тоном, – ты меня хочешь ?

Брендон сидел застывший и онемевший. Стивен отпустил его руку, сел на кровати и потряс головой:

– Оригинальный у тебя, однако, способ будить. Извини, но я после вчерашнего к подвигам не готов… Ну, иди сюда. – С этими словами он поднялся и притянул Брендона к себе. Тот не сопротивлялся. Стивен ласково обнял его и поцеловал долгим поцелуем, нежно и горячо. Потом, расстегнув Брендону брюки, принялся одной рукой энергично его стимулировать. Вслед за этим он осторожно увлек его на пол и, встав на колени, ободряюще сказал:

– Действуй! Не бойся, за мной в клинике так ухаживали – я почти стерильный. Ну, давай!

…Брендон кончил быстро и сразу же повалился на спину, закрыв лицо рукой, – он плакал.

– Что с тобой? – искренне удивился Стивен. – Ну, перестань же, перестань! – утешал он его. – Что случилось? Разве было плохо?

– Нет… – ответил через силу Брендон, – слишком хорошо…

Глаза Стивена засверкали, и он расплылся в улыбке:

– Почему же ты плачешь?

– У меня никогда прежде не было гей-контактов… – признался Брендон.

– Даже в детстве?

Брендон покачал головой.

– Ну и что ж тут такого? Я тоже больше предпочитаю с женщинами… Ну и как тебе все это показалось?

– Это совсем не то, что с женщиной… – сказал Брендон, отнимая руку от лица.

– Конечно. Лучше?

– В чем-то – да…

Стивен помолчал немного.

– Ну ладно, поднимаемся. Что-то холодно стало. Это ты все окна пооткрывал? – Он снова сел на кровать. – Выпить что-нибудь осталось?

– Не знаю.

– Черт, как голова трещит! – проворчал Стив, добравшись наконец до кухни. – Лучше бы я нашел их по очереди: вчера одну бутылку, а сегодня вторую.

– А я сначала подумал, что ты отравился, – сказал Брендон.

– С чего тут отравишься? И потом, мы ели одно и то же.

– Я решил, что ты полакомился теми поганками, которых насобирал позавчера.

– Ты же сказал, что нормальные люди грибов из леса не едят, и я все выбросил. По-твоему, я ими тайком налопался? – сказал Стивен и, помолчав, добавил: – А готовил, между прочим, ты…

– Думаешь, я намеревался тебя отравить?! – возмутился Брендон.

– Ты? Да куда тебе! – сказал Стив таким презрительным тоном, что Брендон обиделся:

– Что ты хочешь этим сказать?

– А то, что для таких дел у тебя кишка тонка! – засмеялся Стивен. – Да и потом… С какой, собственно, стати? У любого, даже самого необъяснимого поступка всегда есть своя подоплека – прими это во внимание.

– Я не вчера родился! – огрызнулся Брендон. – Будешь сам теперь готовить.

– Прекрасно! Кстати, я делаю это весьма неплохо. Да и что тут готовить – консервы вспарывать, – ответил Стивен, роясь в холодильнике. – Когда мы успели всю пепси выдуть? – удивлялся он. Напившись в конце концов воды из-под крана, Стив провел рукой по лбу: – Да… видно, я еще не совсем поправился. Раньше я мог выпить раза в два больше… без последствий.

– Короче, пил как русский! – хмыкнул Брендон.

– Не пил, – поправил его Стивен, – а мог выпить. И потом, не помню, чтобы у меня в роду был хоть один русский. Уж скорее… Когда я был пацаном, вокруг нас жило много латиносов, мы вместе росли, играли. Они хорошие ребята: многое, чего я тогда от них понабрался, пригодилось мне потом в жизни. Они веселые и бесшабашные, а на языке у них больше, чем в голове. Будущее их волнует так же, как нас прошлогодний снег. Но если они любят – так любят, ненавидят – так ненавидят. Слово «компромисс» им незнакомо – оно не из их языка. Мир для них всегда свеж и ярок, а многие из них до старости так и остаются детьми.