Александр Варго - Людоед (сборник)

Аня заметила, что Ильин улыбнулся.

– Что там наколдовал Сидихин в конце концов?

– Отпечаток на отвертке Погорельцева.

– И только?

– Да.

– Другой не его?

Аня мотнула головой.

– Нет.

– Вот так раз! Все-таки эстафета.

Аня не поняла, о чем идет речь, но переспрашивать не стала. Ей хотелось рассказать о своем открытии из газетных архивов. Она не знала, с чего начать.

– За «АШАНом» припаркуйся, – сказал Ильин.

Аня послушно вырулила к зданию гипермаркета. Она снова вспомнила разговор Ильина и Сидихина. И снова огорчилась. Не надо было так. Или надо? С одной стороны – Ильин прав. Просто Сидихин позабыл, что от него – ни много ни мало – зависит, убьет зверь еще кого-то или нет. Промедление смерти подобно. И это буквально про них. Про их работу.

«Так чего же я медлю?!» – подумала Аня и непроизвольно ударила ладонями о руль.

– Ты чего? – удивился Виктор.

– Технически убийцей может быть Тимур Егоров.

– Та-ак. И откуда такие выводы?

– У него до сих пор какая-то связь с Погорельцевым.

– Очень интересно.

Она вкратце рассказала все, что узнала.

– Да, складно. Но если они вместе были в медблоке колонии, это не значит, что и убивают они сейчас вместе…

Его перебил телефонный звонок. Майор прислонил трубку к уху, молча выслушал. Его лицо посуровело. Аня поняла: новости не слишком хорошие. Возможно, вообще не хорошие.

– Нет, оказывается – значит, – произнес Ильин, когда убрал трубку.

– Что значит? – не поняла Аня.

– Звонил Михаил. В палате Карпова он нашел «горку» и «берцы» со следами крови.

Аня вспыхнула:

– Так надо брать эту тварь!

– Вот тебе и «технически». Все-таки эстафета. Игра у сук такая? Нет, что-то тут не так. Мерзликин. Как кость в горле…

– Это почему еще?

– Слишком много случайностей…

– Случайности не случайны.

Их разговор прервал какой-то настырный автомобилист. Он то моргал им фарами, то сигналил.

– Тебе чего, мудак, места мало?! – выкрикнула Аня в окно.

– Похоже, мы заняли чье-то место. – Ильин показал на знак перед их машиной. На жестяном квадрате был нарисован человечек в инвалидном кресле.

– Черт! – выругалась Аня. – Извините! – снова выкрикнула она, завела машину и перепарковалась.

– Случайности не случайны, – словно заклинание произнесла она.

Она наблюдала, как мужчина в тренировочных штанах подкатил инвалидное кресло к водительской двери, водитель пересел в кресло, а потом, помогая руками, переставил ноги на подножку. Черт! Яркая картинка. Очень яркая, почти как в ту проклятую ночь, когда ей приснилась кошмарная ухмылка над инвалидным креслом. Она вспомнила свое возвращение в палату после того, как услышала крики. Нога Карпова соскочила с подножки.

– Черт! Что у него с ногами?

– Они не ходят, – терпеливо, словно ребенку, ответил Ильин.

– Нет, почему они такие тонкие?

– Что? – не понял Виктор.

– Мужчина сейчас ставил своими руками ноги на подножку. Так они у него едва ли не тоньше запястий.

– Понимаешь, Анют, мышцы атрофировались без движения и нагрузок…

Яркая картинка – мощные икры и бугры мышц бедра. Не вязалась эта картинка с безвольно висящей головой и блестящим от слюны подбородком.

– Сука! – выпалила Аня Рыжова.

– Да что случилось?!

– Надо сейчас же предупредить Мишку!

7

Миша выскочил на улицу, перепрыгивая через ступеньку, сбежал с крыльца. На ходу выхватил пистолет. Лишь бы эта тварь ничего не сделала беспомощному Карпову. Лишь бы не напал на девушек в беседке. Лишь бы…

Карпов сидел в кресле метрах в ста от угла, вполоборота к живой изгороди, поэтому Леонов никак не мог рассмотреть, чем именно он занят. Егорова поблизости не было. Михаил направился к креслу, сжимая в руках пистолет.

Возможно, Егоров почуял что-то, а может, одна из девиц Мишу сдала, и он решил уйти без увольнительных. А может, просто пописать отлучился?

Миша подошел к Карпову совсем близко. Мужчина не шевелился. Леонов протянул руку и толкнул его в плечо. Голова качнулась и подалась вперед. Либо спит, либо… Миша одним рывком развернул кресло к себе, ожидая увидеть слюни на подбородке и футболке цвета хаки. Но увиденное его поразило сильнее, чем сегодняшняя череда открытий. Перед ним в кресле сидел Егоров. Грудь и живот – в крови. Даже этой картинки было достаточно, чтобы понять: санитару перерезали горло. Тем не менее Миша приподнял голову пострадавшего и увидел порез – сочащийся кровью «рот» на горле.