Майя Малиновская: Капитан Нейбо. Том 2

Он пошел добывать запись, но капитан крейсера приказал явиться и отчитал наедине, да так резко, что Алик обиделся. Он нарушил приказ капитана не вмешиваться в бой, впрочем, Алик про приказ не знал, признался, чем вызвал сильное недовольство. После шквала замечаний, как провинившемуся курсанту, который не оценил, что он делает, капитан дал понять, что они тут не более чем эксперты и пассажиры и не должны больше вмешивать в работу экипажа. Капитан запретили Алику летать под любым предлогом, на пирсы – ни ногой, теперь он имел право заниматься только своей непосредственной работой – подготовкой встречи послов с Земли.

Никаких угрызений совести Алик не испытывал. Капитан зря терял на нравоучения свое время. Он выслушал, извинился, чтобы остаться вежливым и тут же про все забыл. Единственное, что было ему интересно – это странное происшествие с Дмитрием.

В больничные отсеки его не пустили. Здесь не было подобной практики. К удивлению Алика, часа через три Дмитрий пришел сам, пошатываясь на своих ногах, залитый какой-то желтой пеной и упакованный на одну сторону, как в паутину. На вопрос, почему он не лечиться, он отмахнулся здоровой рукой.

– Да ну, их. Смазали меня жуткой дрянью и отпустили. Башку разбил, шлем не спас. Болит.

– Ври больше! – отреагировал Алик. – Опять сбежал. Тебе надо лечь.

– Не. Больно. Сотрясения мозга нет.

– Голова у тебя крепкая. Черт побери, Димка, ну ты и везунчик! Ситуация-то была – дрянь!

Алик облегченно вздохнул и улыбнулся. Дмитрий щелкнул зубами и сморщил нос:

– Смерть меня не любит. Я ей надоел. И пирату я понравился. Правда, я обаятельный? – он состроил рожу, потом сказал серьезно. – Этот малый просто пощадил меня. Я, наверное, бредил со страху, но я голос слышал.

– Со страху, – кивнул Алик. – Ангел пел?

– Нет. Я слышал Эл. Она разговаривала со мной. Так четко. Что-то про полет.

– Ты бредишь, – заключил Алик. – Ты сбежал от врачей, и тебя будут искать. Пойдем ко мне. Там нас не станут, по крайней мере, допрашивать. Хочу понять, что произошло? Почему он тебя не убил?

Дмитрий вошел в его каюту. Огляделся.

– Ты живешь в гостинице? Я первый раз у тебя в гостях. Почему нас не поселили вместе?

– Мест других не было. Я не вхожу в экипаж. Крейсер занят подготовкой к встрече послов. Тут масса пассажиров. Они снуют здесь целый день. Суматоха. Ты пилот, ты должен жить поблизости к своей работе. Там гораздо спокойнее. Мне попало от капитана, больше я не летаю и вообще я тут – никто.

– Еще бы. Ты хоть понял, куда сунулся? Летаешь ты неплохо, но нам обоим с этим парнем и его машиной нечего было тягаться. Полетать бы на такой штуковине. У-у-у, зараза, все преимущество было на его стороне. Почему он меня не убил?

Алик сказал с грустью:

– Я тоже хочу знать. Все хотят. Все пилоты живы. Нонсенс. Радуйся, что цел. Или до сих пор тебе хочется свести счет с жизнью? Хочешь, я сам тебя убью. Только уймись.

– Нет. Нет. – Дмитрий замотал головой, боль усилилась, и он схватился за разбитый лоб. – Ой-ой-ой, кружится все.

Алик постарался удобно усадить его. Дмитрий шипел и морщился. Его спина болела от ожогов. Он вертелся на сидении, пытаясь принять подходящую позу. Он кое-как устроился, перевел дыхание, замер, склонившись на один бок, погрузился в размышление.

Алик улыбнулся. За глаза они называли Димку – «бурундук» или «воробей». Бурундуком, потому что был шустрым, а воробьем за задиристый нрав. Сейчас он так и выглядел, как вороей: нахохлившийся, чуть склонивший на бок голову, втянутую в плечи, глаза круглые от боли. Он водил взглядом, то в одну сторону, то в другую, словно высматривал крошки на полу. Выражение его лица менялось, серьезное, сосредоточенное, потом недоумение, испуг, снова недоумение. Алик догадался, что он восстанавливает в памяти бой.

– Нет. Не могу так сразу. По памяти не могу, – встрепенулся он. – Что он там со мной вытворял, а?

– Что?

– Было там что-то странное.

– Ты живой, двое остальные тоже – вот что странное. Кажется, пираты соглашаются договариваться с нами, перед переговорами они не стали бы портить отношения. У него наверняка был приказ не убивать. Это был разведчик. Разнюхивал. А за одно, продемонстрировал, на чьей стороне преимущество. Не удержался. Сам знаешь, как они любят показывать, кто сильнее, – с досадой сказала Алик.

– Погоди. Не придумывай. Если в моей колымаге уцелел симулятор, я посмотрю запись.

– У диспетчеров спросим. Посоветуемся с аналитиками. Не ломай сейчас больную голову. Тебе снова повезло. Я испугался за тебя. В сотый раз или в пятисотый, а я не могу привыкнуть.