Дмитрий Пальцев - Волшебник

– Макар, понимаешь, тебя долго не было, и… а нам… мне деньги были нужны одно время. Машина на тебя была оформлена, и чтобы ее продать, пришлось… В общем, по документам ты уже почти пять лет как умер. Это все по закону, я через юриста оформляла, и все можно восстановить. Мне говорили, что это не проблема.

Макар засмеялся. Ему было весело от того, что сейчас он узнал. Женя, увидев его реакцию, почувствовала, что определенный моральный груз с ее плеч упал, и ее настроение тоже улучшилось. Она даже улыбнулась.

«Значит, умер, – подумал про себя Макар. – Если бы ты знала, насколько точны твои документы».

– Ладно, я пойду, – сказал Макар. – Мне нужно еще найти, где переночевать.

– Подожди.

Опять далекая вспышка надежды, и опять она гаснет, не успев зажечься.

Женя ушла с кухни, а через секунду вернулась и положила на стол ключи от квартиры родителей Макара.

– Они недолго держались. Ждали тебя. Мама каждый день плакала, и через год ее не стало. Вся вышла, как твой отец сказал. А сам он после нее еще два года прожил. Если это можно жизнью назвать. Оба ушли очень быстро. Не мучились. Физически, конечно, я про это. Папа вообще с нами был вечером, веселился даже. Я обрадовалась, думала, смирился, надо ж жить как-то дальше. А он домой пошел спать, и все. Я только потом поняла, что это он прощаться приходил. Хотел, наверное, чтоб его таким запомнили – веселым, шутливым. Хотя, может, мне так кажется, и это просто ужасное совпадение. Мы в квартире ничего особо не трогали, вещи только мамины раздали, но это еще когда папа был. А, и телек их я продала. Мы вообще подремонтировать хотели квартиру и сдавать, но раз так… Она на Аришку оформлена, но если надо…

– Не надо. Спасибо.

– Я объясню, где их могила, если хочешь. Мы их вместе похоронили. Хотя последние два года своей жизни папа, считай, и так там провел.

– Потом.

Макар встал из-за стола.

– Спасибо тебе за все. Я суп поел, и сардельки. Очень вкусно было. И за ключи спасибо.

– Так давай я тебе поесть с собой соберу. Там же пустой холодильник.

Женя резко встала со стула. Правда это был не столько актом вежливости, сколько желанием, чтобы Макар побыстрее ушел. Ей было очень не по себе в его обществе. Да еще и этот новый Макар хоть был и странно хорошим, или хорошо странным – она еще не решила, – но явно чужим для нее человеком.

Макар взял ее за плечи и усадил обратно.

– Не беспокойся. У меня все в порядке. И еды у меня достаточно.

– Какой еды? Откуда у тебя…

– Все хорошо!

Макар еще раз посмотрел на Женю, развернулся и ушел. А она так и осталась сидеть, пока не закрылась дверь. И после этого она еще долго не сходила с места, пытаясь усвоить и переработать всю информацию, которая к ней поступила за сегодняшний день.

Зайдя в квартиру родителей, Макар почувствовал, как сжалось его сердце. В каждой из трех комнат было несколько рамок с его фотографиями разных лет. Только сейчас он впервые по-настоящему понял и даже почувствовал, что такое родительская любовь. И как легко ее не заметить, находясь с ней бок о бок. Истинно, большое видится на расстоянии. А огромное – на огромном расстоянии, измеряемом не только километрами и годами, но целыми человеческими жизнями.

Долгое время он скитался из комнаты в комнату этого старого, но такого уютного и сделанного с душой храма воспоминаний о себе, и думал-думал-думал. Думал и вспоминал. О том, что с ним произошло, что его жизнь могла бы сложиться совсем по-другому. Нормально, как у всех. Что мама и папа могли бы быть живы, и он еще смог бы их увидеть, хотя бы даже и в последний раз. Он думал, было ли случайностью, что все это произошло именно с ним. Но больше всего он думал о том, что суп, который готовила мама, был самым вкусным. И как он никогда больше не попробует этого вкуса, так никогда больше не будет прежнего Макара и обычной человеческой жизни, которая закончилась той ночью десять лет назад. Но будет жизнь другая. Даже если не у него, то у его детей. И кое-что он может для этого сделать. А раз может – сделает. Эту черту характера в Макаре ничто не поменяло.

Среди множества своих фотографий в рамках он нашел одну единственную не свою. На ней папа и мама были вместе, и сделана она была, конечно, до того, как он пропал. Еще довольно молодые, они были полны жизни и самых простых, маленьких человеческих надежд. Что у сына в жизни все получится. Что их внуки будут здоровы и счастливы. Что они если не в следующем году, то через год обязательно съездят на море. Что на работе дадут премию, а, возможно, с Нового года немного поднимут зарплату. Что в стране, их стране, все наладится. Что все обязательно будет хорошо.