Лисс Захаров - Изгои. Обе части

Через несколько дней на телефон Рика позвонили. Если бы не отец, он бы упал на пол. Дальше с кем-то разговаривал отец, представившийся как Фазер-ин-Ло и все больше мрачнел, иногда уточнял диагноз и под конец сказал – мы едем, из Мэйна. Так что, до завтра. Он повернулся к сыну. Рик, белый, сидел на кровати и держался за голову.

– Аллен разбился на съемках. Как произошло, никто не видел, он был вне камеры, головой о бетонный рамп, сейчас в коме. Трещины нет, хорошо, если придет в себя, можно ожидать любых последствий, если нет – через 2 недели могут отключить. Тут Рик попытался заплакать, но не получилось.

– Давай, собирайся, время дорого – сказал отец. Раньше выедем, раньше узнаем. И возьми себя в руки – это ещё не конец. Такое Рик даже представить не мог.

– Ты его любишь? Наконец спросил отец.

– Да.

– Тогда поехали. Если я что-то и понимаю в медицине, то умереть он не должен. Восстанавливаться придется долго. Я его к нам заберу.

– Ты что? Зачем?

– Затем, что у него нет родных, которые о нем позаботятся. У него есть только ты. В Бостоне есть клиника, где у меня знакомые, если что – можно туда обратиться.

– Тереза, разбери нижнюю спальню Рика, на второй этаж он не дойдет. Приемным родителям позвонить?

– Я не знаю, по-моему, он с ними не очень.

– Хотелось бы мне с ним познакомиться при других обстоятельствах. Ладно, умывайся и поехали. Потом решим.

Ехали быстро, если не сказать летели, как будто полицейские дали им зеленый свет по всему пути. В дороге остановились только один раз.

Сразу подъехали к госпиталю.

– Вон его работа – показал рукой Рик, а там – наш дом -за деревьями показалась высотка.

В палату их не пустили, а через окно был виден просто белый кокон в проводах. Дэвид нашел врача и долго выкручивал ему руки, потом поехали в их квартиру. Отец осмотрелся и сказал – в Бостон не хочешь перебраться?

– А Аллен?

– Врач сказал, что надежда есть, он очнется, но до восстановления – полгода, может больше, неизвестно. Я тебе еще раз предлагаю подумать. Завтра поговорю с его начальством.

На другой день отец пошел в контору, где работал Аллен. За 5 минут он сумел вытянуть с начальства всё, включая, что полгода болезни покрывает страховка. Значит, увольняться сейчас не имело смысла.

Еще через 2 дня позвонил врач и рассказал про всплеск мозговой активности, и что они могут прийти. Часть аппаратуры была отключена, но Аллену что-то снилось и, судя по всему, не хорошее. Отец проверил все лекарства и назначения и удовлетворенно хмыкнул. Рик держал его за руку, где не было иголок и прищепок и думал – давай, друг, просыпайся.

Отец велел собирать вещи, нанять муверов, делать все по-быстрому. Рик ушел выполнять распоряжения, отец остался. Погладил руку и сказал

– Открой глаза малыш, ты можешь, ты прошлый раз выжил, выживешь и сейчас.

Аллен был далеко в своем детстве. Постоянные скандалы родителей, мать обзывала его, как только можно, отец заступался, иногда он ночевал у любовников отца, потому что мать была просто невменяемая. Она постоянно твердила ему, что вырастешь такой же педик, как и твой папаша, чтобы бездарь и неуч и что отец скоро начнет продавать тебя своим любовникам.

– Хочешь стать таким, как он? – постоянно спрашивала она и била его по щекам. Он вспомнил, что по этой причине никто не хотел с ним дружить или играть и дом обходили, как лагерь прокаженных. Тогда, в день аварии, родители опять ссорились. Они думали, что он слушает плеер, который подарил отец, но он убавил звук. Ругались из-за развода, из-за него, из-за того, что папа – не такой, как все. Рядом с ним сидел мужчина. Очередное папино увлечение и они подвозили его до дома, а ехали, кажется, с озера Эри, где у них был домик. На одном из поворотов мужчина хватает его и выкидывает из машины. Всё, что он видит, удаляющийся багажник и взрыв. Потом он долго болел. За ним ухаживали чужие люди, по-своему, они любили его, изменили имя и фамилию, не на много, но чтоб никто про него не узнал. Дальше было относительно счастливое детство, про всё, что было, он говорил – не помню. Потом сам себя уверил, что машину занесло на повороте и он вылетел из нее. Большее помнить ему было не обязательно.

– Алан, открой глаза – сказал Дэвид.

– Как ты мне надоел, хотел сказать Аллен, но не получилось, мешала трубка. Зато все кругом заверещало, появились врачи, Дэвида отодвинули в угол, несмотря на тяжелую травму, Аллен отвечал почти внятно, но сказал, что не видит многого. Через несколько часов, когда его оставили в покое, к нему подсел Дэвид.