Катрин Мелье - Заплаканные жизни. Триллер

– Ах да… Вы, кстати, можете ещё раз порыскать в этой комнате в поисках какой-нибудь наживы, только осмелюсь Вас разочаровать, воровать тут больше нечего! «Досадно не правда ли?» – сказала мать, и скрылась в недрах печального серого дома.

Девочка так и осталась стоять совершенно опешившая от этого яркого представления. А спустя какое-то время, медленно присела на край кровати, схватила лицо руками и стала плакать. Ну не укладывалось у нее в голове, что же пошло ни так?!

– Надо было туфельки новые купить и пальтишко, а ни эту бесполезную дрянь! Ну ничего в другой раз буду умнее… – хныкала она ни капли, не жалея о том, что украла деньги и обидела родителей. Её переживания были совсем по другому поводу! Она жалела о том, что не купила себе новые вещи на сворованные деньги. Ни грамма стыда или угрызения совести. Но как ни крути, девка-то не дура и естественно понимала, что это колечко её не согреет в холодную стужу, и более того теперь придётся ответить за свой поступок по всей строгости, и выкрутиться, как всегда, вряд ли получится.

Мать очень осерчала и сдержала свои обещания. Она из принципа ни купила Полине даже трусов. Так что ей пришлось идти в старой, прошлогодней форме, которая сидела совершенно странно на сильно выросшей и повзрослевшей девушке, да и в туфли Полина залезла с огромным трудом, потому что нога так же увеличилась в размере. Ни смотря на все эти обстоятельства упрямая виновница своих же проблем, не соизволила подойти и попросить прощения. Признать свою вину и дать какое-либо обещание исправиться, она предпочла, гордо задрав нос и не показывая виду идти в том, что есть. Более того она ходила так до самых холодов. Девушка выглядела совершенно нелепо, когда пыталась натянуть на себя маленькие осенние боты, корчась от наболевших мозолей. Ну, а мать не упустила возможности уколоть непутёвую дочь, пытаясь сломить непокорный нрав. Однажды рано по утру, когда на её глазах разворачивалось это нелепое зрелище, она спросила.

– Ммм… как мило! Ваше Величество, а Вы так и отправитесь в школу как подстрелыш? Пальтишко то маловато, или нынче это модно? А-ха-ха… – залилась смехом женщина.

Полина натянула одежду и со всего размаху хлопнула дверью, быстрым шагом поспешила из дому по направлению к школе.

– Господи, как же я вас ненавижу, как же вы меня все бесите, тупые батраки и шутки у вас тупые, и рожи у вас глупые! Скорее бы уже свалить из этого сарая в нормальную жизнь! Вот уеду и больше ноги моей не будет в этом доме. «Ваше величество вы прямо так и пойдёте?», тьфу глаза бы мои тебя не видели и уши бы мои не слышали, ненавижу… Подстрелыш? Сама ты подстрелыш, дя-рё-вня!!! – она бежала все быстрее и быстрее по замерзающей улице, браня своих родителей и мечтая о новой прекрасной жизни без них.

– Тебе ни кажется милая, что ты слишком строга с ней!? – забеспокоился привставший Федор, выглядывая в окно.

– Да что значит строга? Хм… я считаю за такое нужно было бы высечь и как следует. Так что нет не слишком, даже очень не слишком!

– Ну ни знаю дорогая мне вот, например, думается, что это не выход и не метод! Что ты хочешь доказать ей таким способом? Вот поверь, в её голове все наши действия, тем более такие, порождают только ненависть! Добром надо как-то ребёнку объяснять! Исключительно добром! – вдохновенно рассуждал он.

– Добром?! Она значит деньги воровать будет, мешки резать, соседей грабить, а я ДОБРОМ!? Она мне на голову срать будет, а я что, улыбаться должна? «Да ты в своём уме Федь?» – женщина замялась и даже сделала некоторую паузу, думая над тем, что говорит.

– Ну… предположим ты прав, про добро. Но ни уж то мы не говорили по-хорошему, неужели не пытались донести, объяснить? Ты что же хочешь расписаться в собственной беспомощности и несостоятельности как отце, как родителе, как главы семьи в конце то концов? И значит ты полагаешь что даже моя мать с её опытом работы педагога и вообще с её дотошным характером не пыталась что-то исправить и как-то по нормальному поговорить с ней? – возмущалась обиженная супруга.

Но на эту страстную речь у Феди было исключительно своё мнение.

– Ничего я не полагаю… беседовали ни беседовали, не важно. Значит плохо беседовали не сумели толком объяснить! Ни может во всех бедах быть виноват один ребенок, не углядели значит, упустили значит! И ты мне это брось… сечь! Раньше надо было, а теперь уж поздно! Я попытаюсь сегодня с ней сам… эээ по-хорошему, как-то эээ… по правильному! Чаю что ли налей, хватит уж нервы то подымать! Ты ж добрая у меня… – прищурил он свои хитрые глаза и обнял жену за талию.