Урбан Уэйт - Far Cry. Прощение

Она включила заднюю передачу, обернулась, перекинув руку через спинку сиденья, и нажала на газ. Шины «Форда» послушно закрутились, и машина двинулась назад по дороге. Поднимаясь сюда, Мэри Мэй успела приметить небольшую проселочную дорогу, отходящую от основного пути, и теперь хотела добраться до нее, пока еще была возможность. Но стоило свернуть на повороте, как она заметила и пикап Иоанна.

Наверное, с ее отцом было то же самое. Мэри Мэй вспомнила, как они его нашли. Вывернутые колеса, разбитое лобовое стекло, огромный грузовик, покореженный и изуродованный. И ни одного свидетеля. Ни одной улики. Никакого намека на то, что случилось. Он был мертв, и она теперь шла по его следам отчаянно стремясь вернуть брата. Ей вспомнились слова Иоанна. То, что он сказал, то, что читалось между строк. Сомнений практически не осталось: смерть ее отца не была несчастным случаем.

Она и не подумала тормозить. До машины Иоанна оставалось совсем немного, когда она, наоборот, вдавила газ в пол, так что двигатель оглушительно взревел, и крутанула руль влево, стоило только заметить вожделенный съезд. «Форд» затрясло на гравии, и теперь она гнала вверх по склону, по-прежнему продолжая движение задом наперед. Шины скрипели, мелкие камушки барабанили по бокам и днищу, но одного беглого взгляда в лобовое стекло было достаточно, чтобы понять, что дела плохи. Иоанн следовал за ней сквозь облако пыли, а дальше по дороге два пикапа тоже снялись с места и бросились в погоню.

Стрелка спидометра перевалила за сорок миль в час, а Мэри Мэй так и продолжала двигаться задним ходом. На узкой дороге не стоило и думать о том, чтобы развернуться. Нога на педали, рука на спинке, взгляд на дороге – все сейчас зависело только от этого. Гравий закончился, и теперь под колесами простиралась обычная лесная грязь. Периодически машина попадала в яму, и тогда вверх взлетали комья земли и темной жижи, кляксами оседающей на стеклах. В эти моменты задняя часть «Форда» выглядела будто корма лодки, попавшей в бушующий шторм. Грязь постепенно облепляла машину, мешая видеть, что происходит.

В момент столкновения – с камнем ли, с упавшей ли веткой дерева – машина так и ехала с той же скоростью. Этого вполне хватило, чтобы потерять управление. Мэри Мэй нажала на тормоз и вывернула руль, что-то затрещало… машину подбросило в воздух, она тяжело ударилась об обочину дороги и отлетела в глубину леса.

Неделей ранее…

Это был гризли. Огромный канадский гризли. Уилла Бойда разбудил раскат грома, и он вышел на крыльцо, чтобы посмотреть на разгулявшуюся непогоду. Царила ночь, и на севере силуэт скал темной громадой выделялся на фоне чуть более светлых облаков. Оттуда-то и шла гроза. Весь день ее приближение чувствовалось в воздухе, который с каждым часом становился плотнее и тяжелее. Но это ощущение исчезло ровно в тот миг, как хлынул дождь, а небо раскололось, будто лед на замерзшем озере.

В шести-семи милях в сторону предгорий уже стояла стена дождя. Со склона холма Уилл видел, как об нее бьется ветер. Вокруг простирался лес. Красные сосны перемежались канадскими елями, а в ложбинке между холмами у опушки то и дело вспыхивала молния, освещая поле тонконога.

За последние двенадцать лет Уилл бессчетное число раз ходил через это поле. Он в мельчайших подробностях помнил, как оно выглядит весной, все усыпанное лиловыми колокольчиками и голубыми звездочками льна. Летом поле становилось золотисто-зеленым, а к осени – темно-коричневым. Наконец, зимой его засыпал снег, и по полгода поле выглядело как белоснежная пустыня. Уилл ходил через него и в лютый мороз, и под палящим солнцем – от домика, где ему дозволили жить, до церковных земель, за которыми он должен был приглядывать. Иногда по пути можно было заметить лося или оленя. Порой мимо пролетал ястреб или же в небесах, широко раскинув крылья, парил орел.

Вот и сейчас Уилл стоял над своим полем, кутаясь в прихваченное из дома шерстяное одеяло, и просто наблюдал, как ветер гоняет потоки дождя между горными отрогами, будто играя льющейся с неба водой как чем-то цельным и осязаемым. Первый раскат грома стал причиной его пробуждения, и вот теперь он стоял здесь, глядя на далекие горы. Вновь сверкнула молния, а затем послышался рокот. Окружающие горы и холмы на миг окрасились белым и голубым. Уилл плотнее запахнул одеяло и сделал небольшой шаг вперед. Его словно влекла далекая вспышка. Молния вновь прорезала небо, меняя направление и разветвляясь. Теперь ее можно было увидеть, даже закрыв глаза, как будто электрический разряд отпечатался на самой сетчатке.