Саманта Даунинг - Моя дорогая жена

Внешне Миллисент походила на отца буквально всем – даже множеством оттенков своих глаз, но характером пошла в мать. Эбби была даже более организованной, чем Миллисент.

Я увидел ту фотографию по окончании ужина, когда решил помочь родителям Миллисент убрать со стола и понес свои тарелки на кухню. Фотография стояла на подоконнике за мойкой – крошечный образ, полускрытый домашним цветком. Мой взгляд привлекли рыжие волосы. Взяв карточку в руки и рассмотрев ее, я понял, что на ней запечатлены Миллисент и ее сестра, Холли. Вплоть до этого момента мне не бросался в глаза недостаток фотографий в доме. Я видел образы родителей Миллисент, самой Миллисент. Но это фото было единственным с Холли.

– Не надо, чтоб она ее увидела.

Я вскинул глаза. Передо мной стояла мать Миллисент. Выражение ее теплых карих глаз было почти умоляющим.

– Вы в курсе, что случилось с Холли?

– Да. Миллисент мне рассказала.

– Тогда вы понимаете, как это может ее расстроить, – мать Миллисент отобрала у меня фото и поставила его обратно на подоконник, за цветок. – Мы убираем фотографии с Холли, когда приезжает Миллисент. Она не любит напоминаний о сестре.

– Она очень печалится из-за аварии. Потерять сестру таким образом должно быть очень тяжело, – сказал я.

Мать Миллисент бросила на меня странный взгляд.

Я не понимал его значения до того дня, когда внезапно зазвонил телефон и Миллисент закричала.

Коробка с видеоигрой «Кровавый ад VII» оформлена вызывающе; через всю крышку тянется большая желтая предупредительная надпись. А на обороте красным предупреждение о самой игре. Я не уверен, что такой игре следует быть в моем доме.

И, тем не менее, я ее покупаю.

Рори, чье трехдневное отлучение от школы еще не истекло, находится дома. Миллисент забрала его компьютер, поменяла пароль для доступа в Интернет и постаралась отключить кабельное телевидение, но сдалась на середине попытки. Рори сидит на диване в гостиной и смотрит серфинг.

Я бросаю игру на диван рядом с ним.

– Спасибо, – бормочет он. – Но твое поведение не мешало бы скорректировать.

– Прекрати!

Рори ухмыляется, хватает коробку и отклеивает желтый предупредительный стикер с ее крышки. На картинке под ним изображены десятки тел, сваленных в кучу, а поверх них стоит уродливое рогатое существо, по-видимому, дьявол.

Рори косится на меня; его зеленые глаза загораются.

– А где игровая приставка? – спрашивает у меня сын.

После секундного колебания я указываю на стеклянный буфет в столовой.

– За серебряным подносом. Только не разбей ничего.

– Не разобью.

– И верни потом ее обратно.

– Ладно.

– Ты больше не будешь обманывать? – уточняю я.

Рори закатывает глаза:

– Каков отец, таков и сын.

Наш разговор прерывает телевизор. В дневное ток-шоу врывается реклама новостей.

На экране появляется сначала логотип местной новостной передачи, а за ним – тот самый молодой и старательный репортер, который освещает историю Линдси. Его зовут Джош, и я наблюдаю за ним каждый день с тех пор, как обнаружили тело Линдси. Сегодня он выглядит немного уставшим, но его глаза блестят безумным возбуждением.

Полиция, наконец, поняла, как убили Линдси.

– Сегодня вечером с нами в эфире доктор Йоханнес Роллинс, бывший медицинский эксперт округа Де - Калб, штат Джорджия , – говорит Джош. – Спасибо вам, доктор Роллинс за то, что согласились к нам присоединиться.

– Пожалуйста.

Доктор Роллинс выглядит старше всех моих знакомых, вместе взятых, и напоминает мне Санта-Клауса. Только одежка не та: на докторе клетчатый пиджак и однотонный синий галстук.

– Доктор Роллинс, вы уже видели сегодняшнее заявление полиции. Как бы вы могли его прокомментировать, исходя из своего богатого опыта?

– Она была задушена.

– Да-да. В нем именно так и говорится: асфиксия вследствие механического удушения .

Доктор Роллинс кивает.

– Я так и сказал. Она была задушена.

– Вы можете сообщить нам что-либо еще?

– Она потеряла сознание через несколько секунд и умерла через несколько минут.

Джош ждет, не добавит ли доктор Роллинс чего-нибудь еще к этим словам. Но тот молчит.

– Что ж. Благодарим вас, доктор Роллинс. Мы ценим ваше время и готовность пожертвовать им ради беседы с нами.

Камера наезжает на Джоша, и в следующем кадре он – уже крупным планом – делает вдох. Его официальный репортаж всегда сопровождается неофициальным комментарием. Джош амбициозен и, похоже, повсюду имеет источники.