Эль Грин - Субстрат

Добежав до кухонной стойки, я схватила из подставки единственное знакомое мне оружие – большой кухонный нож – и повернулась лицом к твари. Теперь между нами была преграда: я с одной стороны стойки, оно – с другой, я даже не знала, куда бить, чтобы хотя бы покалечить его, даже Кей не смог. Он начал приближаться с одной стороны, а я попятилась назад. Меня поймали. Я ранена и истекаю кровью, из глаз начали стекать по щекам слезы от боли и обиды. Дыхание участилось, и я сильнее вцепилась в рукоять ножа, чтобы не потерять сознание на месте. Тварь не торопилась нападать, будто заранее знала, что ей ничего не стоит разорвать мое тело в клочья. Я инстинктивно попятилась назад, поглядывая на дверь, ведущую на задний двор. В долю секунды все переменилось: твари надоело играть со мной, и она, запрыгнув на стойку, оскалилась, возвышаясь надо мной. Дыхание сперло, я успела лишь посмотреть вверх, прежде чем оно прыгнуло, нацеливаясь оторвать мне голову.

Все, что происходило дальше, было мешаниной из крови и воя. Я почувствовала удар и покатилась по полу, приложившись затылком о стену. Выход был так близко, но в глазах все неустанно вращалось, не давая мне просто вскочить на ноги.

В метре от меня тварь крутилась на месте, а затем завалилась на бок, пытаясь лапами извлечь торчащий из правого глаза нож. Только сейчас я поняла, мои руки опустели.

Я кинулась к двери и вылетела на задний двор. Пальцы дрожали, едва не выронив ключ, я не могла оторвать взгляд от двери, за которой тварь все еще выла и рычала, круша мебель и стены.

Замок поддался, и я рывком распахнула дверь. Кей уже проснулся и смотрел на меня в оба глаза, все его внимание сосредоточилось на моем плече.

– Быстро!

Я подхватила его за руку и рывком подняла на ноги, несмотря на то что он сморщился от боли в боку. Не было времени спрашивать, как он, мы должны бежать, пока нас обоих не разорвали на куски.

Обе наши спортивные сумки я навесила на себя, за спиной все так же болтался детский рюкзак, набитый донельзя консервами и сухофруктами.

– Что происходит?

Кей не двигался за мной следом, и меня обуяла злость. Схватив парня за руку, я со всей силы дернула его за собой.

– Двигайся, живо! – я не просила, я командовала, и от моего тона Кей наконец-то пришел в себя и последовал за мной.

Мы кинулись к калитке и помчались по улице к холмам. За ними открывался густой лес.

Кей бежал быстрее меня, несмотря на рану, а я же, увешанная сумками, тащилась позади.

За спинами раздался вой, меня передернуло, и я кинулась вперед. Толкнув парня в спину, повалилась следом в траву.

– Тихо, – еле слышно прошептала я, надеясь, что Кей разобрал слова.

Выждав минуту, приподнялась и обернулась, осматривая дом, что уже прилично отдалился от нас. Сквозь окна в нем не просматривалось никакого движения, тварь покинула его. Я окинула взглядом соседние улицы, но не нашла ничего необычного, только гробовая тишина и опустевший поселок, лишенный всего живого.

Мы продолжили путь к лесу, больше не останавливаясь.

Спустя двадцать минут бега мы были уже в лесу, двигаясь на юго-запад, но не заходя в чащу, чтобы не потеряться там.

Я притормозила у узкого устья реки, рана на плече жгла огнем, необходимо было промыть ее и обработать. Да и помыться полностью не мешало, мы оба были густо покрыты слоем крови и грязи, что смешивались в отвратительную картинку.

Облегченно выдохнув, я скинула с плеч сумки и рюкзак с едой. Все тело ныло и молило об отдыхе, но вначале меня ждали прохладные воды реки и еда. Кей упал на спину в траву, раскинув руки и ноги. Он тяжело дышал и смотрел в небо.

Поспешно отвернувшись, я скинула майку и штаны, направляясь к воде. Разгоряченное тело с удовольствием принимало ее прохладу, дышать становилось легче. Я шагнула дальше, но не осмеливалась плыть, чтобы течение не смогло подхватить меня, и присела на корточки, смывая с себя грязь, пот и кровь. Раны на плече и предплечье жгли и пульсировали, стоило лишь коснуться их краев, и мне приходилось до крови закусывать губу, чтобы не заплакать, когда приходилось счищать ногтями с нее налипшие куски грязи.

Закончив с оттиранием тела, я откинулась на воду, лежа на спине, ухватившись за ветку, торчащую из дна реки. Течение приятно убаюкивало меня, и я ощущала себя листиком, который, кружась, долго опадал, а затем приземлился на водную гладь, желая быть унесенным вдаль. Мне тоже хотелось быть унесенной, хотелось отпустить руку и просто лежать на воде, пока она не приберет меня к рукам, увлекая за собой вдаль.