Ольга Топровер - Тень актроида. Научно-фантастический роман

А вот как раз совместного успеха у нас с Мелиндой быть не могло. Несмотря на гладкую беседу за ужином, мне все-таки казалось, что наши взгляды на развитие робототехники не очень-то совпадают. Мы, правда, вполне мирно уживались под крышей одной фирмы – до тех пор, пока на горизонте не возник этот странный проект робота с мимикой. Ну, зачем они нужны, эти улыбающиеся дроиды? Речь, к тому же, не идет о создании человеко-идентичного робота, которому и улыбка была бы к лицу. Нет, этот проект предполагал, что мы возьмем обыкновенного дроида домашнего назначения – вот хотя бы такого белого истукана, как тот, который нес Мелинде кофе в постель, – и добавим ему на лицо улыбку. И это еще вопрос, как показать эту улыбку: нужны ли роботу зубы? Или подойдут просто ярко-красные губы, растягивающиеся в стороны, как у клоуна? Но зачем, зачем это все дроиду? Это же обыкновенная машина! Такая же, как эти разноцветные автомобили, проносящиеся сейчас мимо меня.

Идти было приятно. Конца и края не было пальмовой аллее. И я дал волю своим мыслям, вновь и вновь уносившим меня к работе. Моя профессия была совсем новой. Еще недавно люди думали, что для создания роботов достаточно инженеров и программистов – таких, каким был Джонни. Но тут произошло несколько случаев, которые заставили общество задуматься. Первый из них имел место в городском парке. Мобильный дроид, продающий мороженое с тележки на колесиках, перегрелся на солнце и, перечисляя сорта мороженого, замолчал на полуслове. Это был большой неповоротливый чурбан стального цвета, таких сейчас уже никто не выпускает. Точнее сказать, он не замолчал, а как-то зловеще зажужжал. Весь его облик при этом действительно оказался страшноватым, особенно для ребенка – фотография нерадивого мороженщика была опубликована во всех газетах и появилась во многих электронных изданиях. Рядом с роботом в это время оказалась девочка лет шести, ожидавшая заказ. Она испугалась и завизжала так, что слышно было на другом конце парка.

Ее родители, которых почему-то в этот момент рядом с ней не оказалось, прибежали на место происшествия последними, когда переполошился уже весь парк. Тогда и выяснилось, что дроид-продавец не пугает девочку, а просто отключился, или, если говорить на языке программистов, «завис». Бригада поддержки прикатила только через час, а родители девочки постарались засечь время. Кстати говоря, для меня было удивительно, что никто даже не спросил, где же они были, когда девочка пришла покупать мороженое одна. Люди часто любят сваливать ответственность со своей головы на чужую. У родителей это получилось. Они подали в суд. Разразился грандиозный скандал. Родители оказались ребятами не промах и отсудили у компании-продавца мороженого нехилую сумму. Тогда пресса впервые заговорила о том, что неплохо было бы задействовать в робототехнике психологов. Основываясь на информации о местонахождении и особенностях публики, такие специалисты могли бы дать рекомендации, пользоваться ли в этом конкретном случае достижениями прогресса или все-таки по старинке оставить человека.

Потом был случай с роботом-полицейским, которого поставили «нести службу» на одном из самых оживленных перекрестков города. Никаких особенных способностей от него там не требовалось. Дроид всего лишь, как компьютер, фиксировал превышение скорости или проезд на красный свет. Ну и, конечно, если что-то случалось, он подходил к водителю и помогал: останавливал движение, вызывал необходимые службы. Это был простой, стандартный робот. Его оставили на перекрестке и забыли про него. Но через три месяца в полиции проанализировали квартальную отчетность. Оказалось, что за период работы электронного полицейского количество дорожно-транспортных происшествий увеличилось более чем в два раза. Причин для этого не было, казалось бы, никаких. Картина выглядела так, как будто от одного вида дроида водители летели в кювет, врезались во впереди идущие машины и даже в столбы. Тогда впервые начали писать и говорить о том, что робот на службе обществу обязательно должен выглядеть дружелюбно. Так вырисовывалась еще одна область применения психологии в робототехнике. Вот и начался приток психологов в эту сферу. В первых их рядах был и я.

Меня влекло к роботам, несмотря на то что сомнения в правильности выбранной специализации нет-нет, да и посещали меня. Кстати, мои родители, причем оба одновременно, тоже все время подливали масла в огонь. Они не могли понять, как я мог восхищаться «этими железяками». Мама по профессии была художницей и не интересовалась ничем, кроме чистого искусства. Она по старинке работала с холстом и маслом, не признавая даже компьютерного дизайна, не говоря уже о роботах.