Алексей Артюхин - Секта

Ветров промолчал, а затем спросил:

– А они где учатся?

– Кто? ― Аверин был мыслями где-то, но не с Ветровым.

– Зеленин и Пронин.

–…

– Ты меня не слушаешь, Лёх, ― сказал, глядя на парня, Ветров.

– А? Чего? Извини. Я отвлёкся.

– Я говорю, где Зеленин и Пронин-то учатся?

– А. Пронин в Технологическом, а ЗИМ с нами в Педе на факультете соседнем, на ФизМате.

– Понятно, ― сказал Ветров. ― Ладно, Лёх, ― парень затянулся в очередной раз. ― Пойду я. Меня тоже ждут.

– Давай, Лёх.

Парни пожали друг другу руки.

– Не напейся только сильно, ― улыбнулся Аверин.

– Ага. Не буду.

Ветров ушёл, а Аверин лишь проводил друга взглядом и нахмурился. Теперь он ждал Зеленина, который должен был подойти с минуты на минуту.

– Здорова, Лёха, ― проговорил ЗИМ, появившись перед Алексеем.

– О! Привет, Вано, ― парни пожали друг другу руки.

– Как делишки?

– Сам понимаешь. Их больше нет, а я видел и ничего не смог сделать, ― объяснил парень.

– Не вини себя, ― положил руку на плечо парня Иван. ― Жаль, меня там не было. Я бы устроил Кузькину мать.

– Хватит того, что мне досталось, ― проговорил Алексей. ― На меня теперь смотрят, как на маньяка, а я тут не причём.

– Забей на них, ― сказал парень. ― У тебя есть друг. И это я.

– Спасибо, Вань. Мы в парк пойдём?

– А почему нет? Погнали. Только давай к вечеру, а то у меня сегодня дела кое-какие есть.

– Ясно.

– Да и Пронин освободиться только часа в четыре, ― объяснил ЗИМ.

– Понятно. Я тогда к бабушке сгоняю, ― подумав, сказал Алекс. ― Созвонимся тогда, ЗИМ.

– Ладно. Ну, чё идём?

– Куда?

– Ну, до дома-то нам по пути вроде?

– А. Да. Пойдём, ― взгляд Аверин остановился на приближающемся человеке. ― Слушай, Вань, встретимся у твоего корпуса, ладно?

– А чё такое? ― не сообразил Зеленин.

– Сейчас с человеком одним поговорю.

– Ладно. Кто-то звонит. Буду там тебя ждать, ― парень отправился по дороге, обходя студентов, столпившихся у здания. ― Алло… Здорова…

– Здравствуй, Алексей, ― поздоровался Варфоломеев.

– Здорова, Миш, ― проговорил Аверин. ― Ты чё так официально?

– Лёх, ты студент, я следователь. У твоих сверстников не появятся хреновые мысли? ― осматриваясь по сторонам, поинтересовался мужчина.

– Пошли они все со своими херовыми мыслями, ― махнул рукой парень. ― Ты мне жизнь спас тогда, на День Рожденья Джеймс. Я вообще рад, что мы с тобой подружились.

– Спасибо, ― улыбнулся Варфоломеев. ― Я тоже рад такой дружбе. Если всё пойдёт путём, устрою тебя на работу к нам в прокуратуру. Твои социологические способности понадобятся у нас.

– Это хорошо. Это спасибо, Миш. Только ещё ждать четыре года, не меньше, ― затянулся дымом Лёша.

– Время пролетит быстро, вот увидишь, Лёх, ― вздохнул Михаил. ― Ты только радуйся тому, что сейчас идут твои лучшие годы в университете.

– Да. Я радуюсь, твою мать. Особенно последним неделям.

– Прости, Лёх, прости, ― начал извиняться мужчина, поняв свою оплошность. ― Я не то имел в виду.

– Не бери в голову, ― улыбнулся Аверин. ― Я сильный. Я всё выдержу. Версий новых у вас по моему делу не появилось?

– Нет, Лёх. Хотя, к себе ты зря относишь это дело. Оно касается и Дивеева, и Беляева, и Джеймс, и всех остальных.

– Ну, так что у тебя, ― холодно проговорил Алекс. ― Ты ведь за этим пришёл?

– Да, ― вздохнул мужчина. ― Версия та же, что и предполагалась. Тот же расизм. Не понимаю, откуда люди набираются этого дерьма?

– Много телевизор смотрят.

– Это просто какая-то мания фашизма Гитлера.

– А другой мотив? ― спросил Алексей.

– Месть Джесс за то, что она выбрала не его, ― пожал плечами Варфоломеев. ― Вот в принципе и всё.

– Спасибо, что всё уточнил.

– Не за что.

– Для меня это было важно, ― тихо проговорил Лёша.

– Ладно, Лёх, я поехал. Надо в Железнодорожный РОВД заглянуть и кое-какие документы забрать, ― сказал Варфоломеев.

– Счастливо тебе.

– И тебе того же. Не кисни сильно.

Двое пожали руки, и следователь ушёл.

Аверин стоял и докуривал сигарету, думая о том страшном дне двенадцатого августа. Как же ему хотелось всё изменить. Зеленин хотел бы оказаться там вместе с Лёхой и отомстить убийце, но это было невозможно, потому что маньяк был мёртв.

٭ ٭ ٭

Вход в главный корпус Педагогического университета реставрировался часто, почти каждый год. Вот и сейчас он блестел после очередного лета. Студентов здесь было ещё больше, чем у восьмого корпуса, где учились Аверин и Ветров.