Анна Пляка - Взаперти

– Ты как?

– Паршиво, но сойдет, – со смешком отзывается Элли. – А ты?

Он оттягивает горловину майки, присвистывает. На плече огромный опухший синяк.

Гугл подсказывает, что перелом ключицы заживает два месяца. Прикидываю, получится ли пройти тесты в гипсе, и с удивлением понимаю, что это возможно. Тяжело, конечно, кое-что надо подогнать, но реально. Однако сначала нужно достать оттуда. Оба уже прикусывают щеки, надеясь притупить жажду слюной, а ведь есть еще голод. Продержатся ли? Как быстро пара наверху сможет дойти до седьмого?

Стоп. Проверяю противопожарную систему – удачно, до ближайшего венчика нужно проползти меньше метра. Осталось суметь включить его, не затопив весь бокс.

– Опа! – Элли первая замечает тонкую струйку. – Дождь решил включить нам дождь.

Ползти им сложней, чем ковылять, Эл здоровой рукой держит Элли за талию, она, попробовав наступить на больную ногу, взвыла.

– Не, – смеется, отдышавшись, – лучше я допрыгаю.

Они делят струйку, ловят ее ртами, помогают друг другу устоять на ногах. Первым напивается Эл, смотрит в камеру долгим взглядом.

Не хочу его слушать. Не хочу, но должен. Миротворец я или кто?

Впрочем, Эл обращается не ко мне. Поворачивается к Элли, фыркает:

– Не буду его благодарить.

– Да и не за что. – Она пожимает плечами, подставив под холодную воду ногу и жмурясь. – Сам создал проблему, сам теперь ее решает.

Ах вот как?

Когда текущий с потолка ручеек обрывается, Элли только улыбается:

– Ой, какой обидчивый! А скажешь, не так? Тебе от нас прохождение тестов нужно или что?

– Спасибо, Дождь.

Я не отключал трансляцию из комнаты отдыха, и седьмой этаж говорит со мной голосом Бет.

Боишься за брата, доктор? Боишься за Элли? Правильно делаешь. Я держу себя как в тисках, не позволяя прорваться клокочущей в горле ярости. Я ведь правда не хочу их убивать. Но нарываются они слишком старательно. Предупреждаю:

– Ты права в одном, Элли, тебе ничего не грозит. Я никогда не убью тебя. Но это не касается остальных. – Она пытается перебить, я повышаю голос, договаривая: – Поэтому не выводи меня из себя, если не хочешь оказаться прикованной к трупу.

Захлопываю ноутбук, не рискуя слушать, что она ответит. Нужно лечь и поспать еще. Будет куда полезней, чем бодрствовать всю ночь, а днем оказаться вымотанным и снова принимать из-за этого неверные решения. Не могу. Сна ни в одном глазу.

Что-то впивается в ногу, я подскакиваю от неожиданности. Черно-белый пушистый комок, пискнув, повисает на штанине. Котенок. Точно, я же подобрал его одновременно с Эрикой. Оглядываюсь, вода еще осталась, а вот корма ни крошки. Аккуратно отцепляю котенка от одежды, он крутится у ног, трется и мурчит, как старый блок питания. Сует морду в миску раньше, чем я успеваю насыпать корм, получает коричневыми сухариками по макушке, но не расстраивается, тут же начинает ими хрустеть. Запах кажется потрясающе вкусным, рот наполняется слюной. Понимаю – я же не ел, как минимум, со вчерашнего дня.

Приходит оповещение, вместо голосов – сухой отчет микрочипа. Ухудшение состояния Элли, ситуация еще не критическая, но «рекомендовано медицинское вмешательство». Сажусь, прижав сплетенные пальцы к губам, в голове какие-то ошметки вместо внятных мыслей. Котенок запрыгивает на колени, топчется, усердно вонзая коготки в плотную ткань, я рассеянно чешу его за ухом.

На самом деле у меня два варианта действий, если ситуация станет критической. Во-первых, открыть дверь между боксом и седьмым этажом, во-вторых, пойти и забрать Элли самому. Отнести ее наверх, дать воду и еду, вправить ногу. Зря я, что ли, анатомию штудировал.

И в любом случае то, что я тут не ем, ничем им не поможет. Отрываюсь от показателей Элли, едва не за шкирку тащу себя на кухню. Под ногами пискляво мяукает котенок, я сажаю его на стол, и мелюзга тут же принимается исследовать новую территорию, задрав хвост локатором. Спрыгивает на пол, нюхает миску из-под корма, лакает воду.

Смотрю на него, как на гостей, бездумно прихлебывая чай. После первого же глотка начинает тошнить, но я заталкиваю в себя бутерброд.

Точно помню, что вчера не ел, а до того? Тоже? Идиот. Если ты тут умрешь, кто поможет гостям выжить после их глупостей? Криво ухмыляюсь, допивая чай. Зато и наказаний не будет. Играть строго против системы может быть проще, чем против Миротворца.

Проходит час или два. Бет заснула перед экраном, кто-то набросил ей на плечи плед. Бемби сидит рядом, закидывает в рот орешки из шуршащего пакета, в полутьме блестят ее глаза. Лекс и Винни выбрали спальню, залезли под одеяло, не раздеваясь. Обнимаются так, словно надеются навечно влипнуть друг в друга.