Анна Пляка - Взаперти

Изучаю карту на предмет круглосуточных аптек, отчаянно зевая. Ближайшая, открытая в это время, в получасе езды. Больше всего мне хочется лечь, накрыть голову подушкой и не подниматься хотя бы пару часов. Но ждать до утра глупо, к тому моменту может оказаться, что я даже в качестве Миротворца не могу не то что водить машину, а просто выбраться из подвала. Встряхиваюсь, голова отзывается болью. Одеваюсь в сухое, закидываю на плечо тощий рюкзак. На планшете всего три процента. Беру с собой телефон, лелея надежду зарядить его от прикуривателя. Отпираю люк, двери, ворота. Вывожу драндулет, запираю все, что только что открывал. Сначала это было смешно, такая воплощенная паранойя. Потом бесило. Теперь стало привычным.

Небо медленно светлеет, вырастают по краям дороги высокие заборы, скрывающие роскошные особняки. Раньше я щурился каждый раз, зло думал: «А вы знаете, что такое доверие? Сколькие из вас вспомнят мой голос, услышав его из динамиков? Сколькие поймут и что они будут делать после этого?» Приятно было представлять, как люди, которых я в последний раз видел в суде, будут униженно молить меня о пощаде. Потом я перестал мечтать. Эдриан достучался до Миротворца и объяснил, что так мы окажемся за решеткой быстрей, чем успеем подобрать первую пару. Так что, пока за окнами мелькают разноцветные заборы, я смотрю только на дорогу.

Включившийся телефон заливается звоном: «Пицца для десятого этажа». С трудом удерживаюсь, чтобы не уткнуться лбом в руки на руле. Почему именно сейчас, когда я в дороге? Ладно, неважно, Эмори проживет без завтрака полчаса. Тянусь отключить будильник, обнаруживаю еще одно уведомление, разворачиваю: Элджернон Литтл и Элли Майлз вошли в третий бокс. Десять. Чертовых. Минут. Назад!

Злость на себя такая, что хочется вцепиться зубами в запястье. Дурак, идиот, ты все пропустил, забыл, не заметил! Какой ты, к чертовой матери, Миротворец, если даже проследить за тем, чтобы техника была включена в нужный момент, не можешь? Ты позволяешь им ломать свой дом, бережешь их так, что готов тест прервать, наказание смягчить! Разве Миротворец стал бы делать это? Разве Миротворец похож на тебя? И разве ты не хочешь наконец стать им? Таким, какой была девушка, оставшаяся лишь отблеском в глазах Элли.

Ведь кровь будет не на твоих руках. Это будут руки Миротворца. Даже не так, это будут их собственные руки. Гости нарушают правила, значит, это их вина. Повышаю сложность, теперь она соответствует Элли, а не ее слабосильному напарнику. Втыкаю наушники. Ее голос лучше любой музыки:

– Ого-го! Вот теперь здесь действительно весело. Раз, два, три… Нет, стой! Не нравится мне эта хрень, давай еще посчитаем. Раз, два… Ага, видишь! Вот, теперь!

На маленьком экране телефона они перескакивают через поднимающиеся из пола шипы легко, словно на детской площадке. Хохочут, кубарем прокатываясь под следующей ловушкой. На мои губы невольно прокрадывается чужая бесшабашная улыбка, мурашки бегут по рукам, словно это я стою там, в боксе. Рядом с ней.

Почему ты все время смеешься, Элли? Почему на экране, где вас двое, я вижу только тебя? Встряхиваюсь, решительно отворачиваюсь. Ты фальшивка, знаешь? Рисуешь на маске чужие лица, подстраиваясь под любого, становясь идеальной половиной, как пластилин принимает форму прижатого к нему пальца. Может, и со мной ты была фальшивкой? Может, и мне улыбалась эта дурацкая милая маска, а не та прекрасная сила, которой я восхищался? Но мне было хорошо с тобой.

Ненавижу себя за сомнения. Ненавижу тебя не только за это.

Паркуюсь между аптекой и незнакомым магазином, заталкиваю телефон в карман. С лекарствами разбираюсь сразу, соображаю, что еще может пригодиться, кроме термометра и жаропонижающего. Еда? Я брал запас, но все-таки решаю заглянуть в продуктовый. Пицца и газировка – основные пункты списка. Еще яблок прихватить, дешевых, я их сто лет не ел. И яйца можно взять, они быстрее всего заканчиваются. Верчу в руках упаковку, а в наушниках перешучиваются.

– Фига себе тестики, – выдыхает, пытаясь отдышаться, Эл. – Тут ведь и помереть можно.

– Ага, – радостно соглашается Элли, – легко! Но мы не умрем.

Он хмыкает. Я бы тоже не был так уверен, Элли.

Хотя кому я вру? Они преодолели первую горку быстрее всех, без единой царапины, и уже на вершине второй. Значит, пройдут. Задачки на силу и выносливость ей на один зуб, чтобы поставить сложную задачу перед спортсменом, надо быть спортсменом. Она хоть понимает, что это наказание, а не развлечение?