Данила Решетников - Мои глаза открыты. Станция «Сибирская»

Я кивнула, представляя, как старая женщина тяжело вздыхает на скамейке у магазина, а потом к ней героически подлетает пионер-внучка и забирает полные пакеты месячной нормы продуктов. Бабушка родилась при Сталине. Поколение доверху забитого холодильника и погреба в жилом доме.

Пробежка закончилась. Далее мы выполнили растяжку, передачи в движении, поделали броски с места, с другого места, затем несколько игровых упражнений, на которых всю команду буквально накрыло волной позитива. Все смеялись, а я с превеликим удовольствием наблюдала за этими приятными коррективами в настроении клуба. И все бы ничего, да только сзади неожиданно кто-то подкрался и закричал прямо в ухо:

– Лаврова, берегись!

Я в ужасе отпрыгнула в сторону. Яна стояла рядом и разрывалась от хохота.

– Лиза, черт возьми, с каких это пор ты такая пугливая? – обратилась она, прикрывая искренний смех ладонью.

Я наклонилась вперед и тяжело выдохнула.

– Ты сумасшедшая.

– Ничего подобного! – возмутилась она. – Просто настроение хорошее. Кстати, сейчас уже играть будем. Валерич нас поделил. Я к нему подходила – мы в одной команде.

«Классно», – подумала я. «Надеюсь, запас подобных шуток себя исчерпал».

Звучит свисток. Все послушно собираются в одну линию в середине площадки. Наставник становится перед нами и негромко – вполголоса зачитывает составы на грядущую двусторонку. Под самый занавес прозвучали и наши с Яной фамилии. Все девчонки судорожно заохали.

– Каждое противостояние до пяти забитых мячей, – бурно завершал свою речь Валерич. – Ладно. Быстрей начнем – подольше поиграем. Поехали!

Получилось три команды. Наш супер дуэт первую игру проводил на лавке, оценивая результативные действия двух других противоборствующих коллективов, хихикая над каждым корявым пасом и утопая в овациях при виде красиво разыгранных комбинаций. Свист. Сарказм. Залихватские выкрики, типа: Огонь! Красава! А также гласное УХ! В порыве ультрас, я невольно заметила краем глаза, как моя лучшая подруга периодически массирует свое больное колено. Болит, наверное. Не знаю почему, но я приняла решение не подавать виду и вести себя самым обычным образом.

– Зачем ты дала повязку именно мне? – спросила я, не отвлекаясь от просмотра игры. – Ты же видела, что Олеся взяла на себя обязательства?

Яна чихнула.

– Будь здорова! – поддержали ее Даша с Мариной, сидящие по соседству.

Сказав в ладони жеваное «Спасибо», она развернулась ко мне.

– Олеся слишком высокомерна. И больше настроена на личный успех, чем на общий.

Это правда. Яна отлично понимала отведенную капитану роль.

– Капитан, ведь, Лиз, это не тот, кто сильнее, а тот, кто нужнее. Человек, к которому прислушиваются, за которым пойдет команда. Сколько у тебя синяков?

– Ни одного, – отвечала я, недоумевая.

– А почему?

– Эм…

– А потому, что ты видела лишь спины своих сестер. Они ведь тебе как семья, – обвела она взором всю игровую площадку. – А в семье принято защищать близких. И они это сделали.

По коже без остановки забегали крохотные мурашки. Как дороги и проницательны для меня, порой, оказывались слова. Ее слова. Врожденный альтруизм – святая ниша для человека. И моя подруга казалась бесценной. Той, кто никогда не предаст, не обманет и не выставит в худшем свете. Живущей ради всех. Всех без исключения.

Внезапно тренер, по совместительству подрабатывающий в данный момент судьей, не дожидаясь окончания матча, медленно положил свисток в боковой карман своей олимпийки, окрашенной в цвета сборной России, и направил свой широкий, но в то же время интригующий, шаг в нашу сторону. Мы с Яной естественным образом насторожились, в небывалом доселе темпе поразмыслив над тем, к чему может быть приурочен этот визит. Но ни одной приличной гипотезы в голову не пришло. А меж тем наставник неминуемо сближался с нами и, в конце концов, подошел с каким-то, как мне показалось, устрашающим видом. Мерно он положил руку мне на плечо, отчего я, бьюсь об заклад, проглотила бы от волнения камень.

– Лаврова, Чижикова, пойдемте со мной, – проговорил Валерич спонтанно, подмигнув каждой из нас по очереди. Мы неловко агакнули, посмотрели вопросительно друг на друга и проследовали за ним. Он шел по темному, слабоосвещенному коридору, покинув зал не со стороны раздевалок, а с другой. Не знакомой ни мне, ни Яне. Такое ощущение, что нас отправили в форт-боярд. Понастроят же. «И куда мы вообще идем?» – уныло размышляла я про себя, пока запиналась обо что-то мелкое, звонкое, металлическое. Будто услышав мои молитвы, тренер тут же остановился и вставил ключ в замочную скважину. Зря только растерялась.