Владимир Митюк - Грубые хроники. Роман из цикла «Пространство холода»

Инсульта я счастливо избежал. И кошмарных сновидений тоже. Правда, на некоторое время пришлось отказаться от вредных привычек, стать спокойнее. Некоторое время я продолжал посещение излюбленного места, чтобы избежать излишних, так сказать, вопросов. Только не понимаю, от кого. Я принял определённые меры предосторожности, с месяц появлялся там с той же регулярностью, постепенно, именно постепенно увеличивая промежутки между ними. И также бесстрастно проходил по асфальту, особенно, если кто-то шел впереди меня или навстречу. Пару раз я видел смешных субъектов, которые с умным видом обследовали территорию, и не скажу, что их манипуляции не заставляли учащенно биться мое сердце. Со стороны – я мог смеяться над их попытками.

Однажды мне показалось, что они решат вскрыть асфальт, но, видимо, какие-то обстоятельства или лень воспрепятствовали их намерениям. Ну-ну. А потом мне стало скучно. Листья опали, на работе начались традиционные авралы и заморочки, выходных практически не было. Однако же. Как-то мне показалось, что в городе я видел похожую женщину. Я следовал за ней, но она бесследно исчезла в жерле метро. Утром заболела голова, и мне пришлось взять отгул, прихватить субботу и воскресенье и привести себя в порядок. Подъехал к её дому, притаился – при моем-то росте, и ждал. Да, я не ошибся, это она. Выходит, в моем сознании провалы, заполняемые вымышленными, и нереальными событиями?

***

Особо напрягаться мне не хотелось, но куда денешься – средства к существованию добывать надо. И о здоровье заботиться, не перенапрягаться. Ритуальное пиво как-то не шло, я следил за здоровьем, и лишь к концу осени. Именно в середине ноября я вновь увидел каток. Почему-то они решили положить новый слой. Я даже подошёл, поинтересовался. Типа летом клали, так зачем? Мне популярно разъяснили, что одного слоя мало, надо выждать время, выровнять после того, как уляжется и утрамбуется, и сейчас, пока не заморозило совсем, самое время, ещё бы мне не знать! Надеюсь, что мой интерес не вызвал особых подозрений, наверняка не я один спрашивал, но, повторюсь, стало совсем скучно. А тот памятник был ухожен.

***

Я в последний раз сделал уборку, снес в бак мешки с листьями, посидел напоследок. Все, хватит. Чувствую, прихватывает мотор, немного. Надо себя беречь.

Собаки, будто чувствуя расставание, проводили меня до выхода, где меня и подобрала маршрутка. Я доехал, вышел и попал – внезапно поднялся ветер – на город надвигалось очередное наводнение, с неба повалил сухой снег, понесла поземка. Ожидающие транспорта подняли воротники, пытаясь скрыться от пронзающих порывов, стало совсем темно, фонари едва светили, на город спускалась длинная, почти полярная ночь.

Мне никто не ждал, только работа завтра. Я приготовил чай, горячий, с лимоном, но не крепкий, только бы согреться. Спать я старался ложиться раньше, не позже половины одиннадцатого, соблюдая режим. Сам для себя решил – до нового года никаких нарушений. Но от окна дуло. Конечно, проложил щели поролоном, однако этого оказалось недостаточно. Пришлось подниматься и заклеивать его лентой. А потом плотно задернуть шторы, чтобы ветер не приносил холод в комнату. В день посещения я, как правило, не занимался делами, посему принял душ, не слишком горячий, чтобы не мешал сну. И все, новости по телевизору, уже лежа в кровати. Газету почитаю утром, больше для порядка, хотя вряд ли узнаю нечто новое. Вы надеетесь, что я расскажу что-нибудь о своем жилище? Извольте. Дом – стандартная пятиэтажка, напротив – возрастом чуть старше, – сталинский дом, во дворе. Стандартно, столик доминошный, облезлая скамейка. Рядом – веревочные качели, привязанные к березкам. Осенью, после листопада, полянка пустеет.

Я иногда смотрю из окна, можно увидеть что-то примечательное, интересное. Жизнь, проходящая своим чередом. Летом меня раздражали оставленные бумажки, бутылки, объедки, странным образом исчезающие к утру. Пожалуй, достаточно. Самореклама мне ни к чему, без наводящих подробностей и, сдается, что мое местопребывания лучше не анонсировать. К тому же я прописан в совершенно другом месте. Как это получилось? Да не скажу, не надейтесь.

Вот, забыл выключить чайник, он засвистел, придётся вставать. Ныряю ногами в тапки, шаркаю на кухню. Коль встал, надо выпить ещё стаканчик зелёного, с медом. От него сон крепче. У честного человека он и должен быть правильным. Надо держать себя в форме.

Я попытался в очередной раз изменить образ жизни. Поскольку обычно мне спешить было некуда, я старался возвращаться с работы, проделывая определенную часть дороги пешком, совершая, так сказать, моцион, пусть дорога занимала лишних минут двадцать – сорок. Выходил не на своей станции метро, а за две, три, в зависимости от погоды. Это позволяло хоть немного отрешиться от работы, где меня здорово доставали – видите ли, конец года, надо закрыть наряды, выполнить план. Не могут организовать, все в последний момент. Начальство давит, как же так, честь фирмы, заказы. А разве ж я могу выпустить некачественные документы? А кто не хочет брать людей? Все же выкручиваются, на меня сваливаются премии, сувенирчики и невообразимое количество спиртного. Естественно, я употреблю его, скорей всего, даже в компании, если такая вдруг образуется, но только после окончания установленного мною же срока реабилитации. Только утром – завтрак не плотный, но калорийный, я беру газету из лотка, ныряю в метро и пристраиваюсь в уголке. Как-то привык к метро, не люблю пробки.