Олег Ледоколов - Зелёная скала. История брата и сестры

– А мы куда?

– К реке.

– Там хорошо.

– Разумеется.

Он подошел к берегу реки, но не гладкому и постепенно переходящему под воду, а напоминающему собой маленький обрывчик. Взял сестру за ворот шкуры, в которую она была одета, поднял над водой и отпустил. Та с визгом шлёпнулась в воду. Он прыгнул следом, окатив лицо сестры брызгами. Афел хорошо ощущал дно. Оно было мягким и приятным. Он руками поддержал сестру, потом прислонил к этому самому обрывчику, зажав шкурку ворота в кулаке, который он вдавил в почву берега.

– Беседовать будем…

У Налли озорство с лица сошло не сразу. Она сказала:

– Вчера вы с папой вышли, и я так испугалась, что ты всё расскажешь, но ты не рассказывал.

– Решил поговорить с тобой сам.

– Отец зашел, и я спросила, почему ты – лучник из лучников. Он сказал, что твоя стрела глубже, чем стрелы других охотников, входит в добычу, а это значит, что у тебя руки сильны так стрелять. И я решила…

– Погоди, – Афел перебил сестру, а у той уже улыбка на всё лицо расползлась. – Послушай меня. Я не знаю, чем так опасны звёзды, но меня, как и всех мальчиков, однажды предупредили, что к ним лучше не соваться. Понимаешь?

Налли покивала головой.

– Я тогда спросила его, почему он зашел без тебя. Он сказал, что ты ненадолго остался на свежем воздухе. Я выглянула и вижу, что ты на небо смотришь… Тебе тоже кажется, что они красивые? – Налли опять сияла, как солнышко.

– Не кажется. Я знаю.

– Я бы так хотела посмотреть на них вблизи. Как бы было здорово, если бы ты согласился, – сестрёнка вздохнула и отвела взгляд влево от лица брата на полуденную синеву неба. – А днем их не видно…

Афел смотрел на её лицо и думал, что ему делать. Отпустил её ворот, вылез из воды, потом вытащил сестру.

– Дети! – Алхана всплеснула руками. – Вот умеете вы исчезать. Налли! Прячешься где-то и брата за собой таскаешь. Подошло время обедать. Идите в шатёр.

– Я сыт уже, – Афел почесал затылок.

– Ты-то – я знаю. Сестре мяса наложи, – Алхана сложила в сеть постиранные одежды и двинулась к месту сушки за немного опередившими её женщинами.

– Афел, ну что? – семенившая рядом сестра подёргала брата за руку.

Он не отвечал. Она какое-то время держала его за руку и смотрела ему в лицо. Увидев, что Афел её не замечает, она отпустила его и отвернулась, недовольно фыркнув.

Брат и сестра зашли в шатёр. Отца не было. Афел глазами поискал миску Налли и место, куда мама сложила мясо. Присел, наложил сестре еды и протянул ей миску, сказав одно слово: «таукварк». Налли кивнула. Она сложила под собой ноги и взяла обед. Стала есть. Брат внимательно посмотрел на неё. Потемневшие от воды пряди ложились на одежду. Влажные ресницы вверх и вниз скользили над умными глазами. Зеленого цвета. Он протянул руку и поправил ей волосы. Она подняла на него глаза. От удивления. Неловко улыбнулась и вернула миске свой сосредоточенный взгляд. Она хорошая девочка. Маленькая красавица. Афел сидел, улыбаясь, и сам удивлялся своей ласке. Хорошая девочка. Вот хитрая только. После проявленной братом этой весьма неожиданной ласки в детских глазках девочки поселилось коварство. Хитрая. Он укоризненно покачал головой и задумался. А где отец?

Он посмотрел на Налли, а она на него. И по его выражению лица и положению тела девочка определила его намерения.

– Я и сама докушаю. Можешь идти, куда тебе нужно.

Афел иногда дивился ей. Она то как дитя, то как взрослая. Чудо на ножках. Он вышел. Обогнул шатёр и пошёл в центр поселения. Там сидели охотники и что-то горячо обсуждали. Среди них был Орикир. Афел прислушался. Нет… Невероятно. Ну что за напасть!

– Я говорю вам, есть такой среди моих предков, – Говорил один из сидевших, который постарше. – Он пошел на Зелёную скалу…

Охотник указал вдаль. Афел повернулся и увидел невысокую возвышенность в восьми, а то и в девяти поселениях от племени. Сверху каменистая и остроугольная, снизу покрыта травой и мелким кустарником.

– …забрался на самое высокое место, направил в небо лук и выстрелил, несчастный.

– И что было? – спросил Орикир.

– Он-то не просто стрелял. Это вам не обычная охота. Он намотал на стрелу длинную конопляную верёвку. Тоньше тех, которые мы под таукварка убитого кладем. А какую длинную! Мой глаз не разглядит ее дальнего конца.

– И зачем он взял верёвку? – спросил один из охотников.

– Да как зачем? Вы думаете звезда – пташка? Стрельнёшь в неё, и она тебе мёртвая в руки свалится? Нет, не так всё. Примотал он один конец к стреле, потуже узел затянул, а другой конец вокруг тулова обернул и тоже закрепил. Лук свой гибкий направил прямо на звезду. Натянул тетиву сильно и отпустил стрелу роковую. Полетела она, гадина, вонзилась в треклятую звезду и повисла в небе. Предок же мой стал дергать веревку. Раз, два… Оторвалась звезда от места своего. Потащил. Тянет, тянет, руки свои на дело гиблое утруждает. Звезда-то не падает, со своего места снята будучи. Её тянуть надо. Она, скверная, будто сопротивляется, как зверь, который в нору бежал, охотник стрелой с верёвкой пронзил ногу, а тот все тащится в убежище, скребя землю лапами. Так и она. Вот тянет он её, вот берёт рукой стрелу. Смотрит на звезду, а та, мерзость, светится. Невелики они, звезды, а видим мы их хорошо. Это потому, что на небесах они свет сильнее дают, а по приближении к земле тускнеют. Так если б он только глядел на неё, как мы с вами! Он, горемыка, взял её рукой и снял со стрелы. Надвое переломил стрелу. Одной рукой за звезду взялся, а другой за наконечник. И снял. Пробил-то насквозь! Иначе не притянешь.