А. Гейгер - Подпишись на меня

Тесса прикрепила картинку к сообщению, готовая отправить ее в тот самый момент, когда Тейлор ответит ей. Она стояла неподвижно, как снайпер, держащий на прицеле свою жертву. Время шло, она ждала.

Ответа не было.

Неужели все? Она победила? У нее было четкое впечатление, что Тейлор больше не хочет с ней разговаривать. Может быть, ушла искать себе новую жертву.

Цитата из «Тамблера» все еще была прикреплена к сообщению. Тесса нажала на кнопку «отправить» и выключила телефон, ознаменовав свою победу.

Тесса лежала в своей темной спальне и смотрела в потолок. Уже почти полночь, но она знала, что сегодня нормально не поспит. Ее график сна полностью сбит – один из побочных эффектов того, что она круглыми сутками сидела дома. Она неделями не видела солнца.

Однако суточные биоритмы – наименьшая из ее проблем. Она приняла успокоительные, но ей все равно казалось, что на нее давит едва сдерживаемая паника. Когда она закрывала глаза, она видела те грубые сообщения, как будто они были напечатаны на внутренней стороне ее век.

Тейлор: А знаешь, какое бы животное увидел Эрик Торн, если бы знал о твоем существовании?

«Эрик. Эрик Торн. Эрик раз… Эрик два… Эрик Торн…»

Бесполезно. И дыхательные упражнения не всегда помогают. Тесса повернулась и взяла телефон. Она понимала, что беседу перечитывать не стоит, но честное слово, какая разница? Она не могла выбросить это из головы. Возможно, она будет анализировать каждое слово весь следующий месяц.

Но она ведь должна собой гордиться? Она держалась хорошо. К ней прицепились, а она стояла на своем. Она отбилась от нападающего. Не повернулась и не убежала. Совсем не так, как было в июне…

Тесса провела рукой по лицу, чтобы отогнать воспоминания. Она не хотела снова это переживать. По крайней мере, не сейчас. И, может быть – вообще. Лучше зациклиться на этой беседе в «Твиттере», на том, какой она была ужасной.

Она опустила глаза на цитату из «Тамблера», которая обозначила конец беседы. Что-то в ней не давало ей покоя. Может быть, это эти три слова в конце:

«Будь добрым. Всегда».

Не «Будь добрым. Иногда».

И не «Будь добрым. Пока другие люди к тебе добры».

Она поняла, что именно это беспокоит ее больше всего. Не то, что на нее напали, но то, что она дала отпор. Она была так занята, защищаясь, что не остановилась, чтобы подумать о причинах, по которым к ней начала докапываться другая девушка. Что же за битва была у Тейлор, если она сподвигла ее на такой поступок? Возможно, у нее тоже какие-то психологические проблемы, возможно, недиагностированные, проработкой которых не занимались. Может быть, ей нужно с кем-то поговорить.

Тесса на секунду закрыла глаза, и паническое напряжение в ее груди ослабило хватку. Она поняла, в чем дело. И знала, что ей нужно сделать.

Беседа была открыта. Решительно кивнув, Тесса напечатала еще одно сообщение.

Эрик сгорбился в лимузине и устало потер глаза. Поездка из птицефабрики в город займет чуть больше часа. Лучше еще немного поспать, но его не покидало ощущение, что так просто заснуть ему не удастся. Какой же ужасный был день.

Он все время был на взводе и ждал, что пиарщики пронюхают о его утренней выходке в «Твиттере». Но каким-то чудом они не заметили то селфи. Должно быть, решили, что это один из фанатов в извращенном творческом порыве поработал в фотошопе – оно ничем не отличалось от обычной мерзости, которую целыми днями постили в соцсетях.

Эрик попытался взрастить в себе хоть какое-то чувство праведного гнева, но знал, что это бесполезно. В этом мерзком чувстве виноват был только он сам.

Он смотрел на погружающийся в темноту пейзаж из окна лимузина, но мысли его все еще были сосредоточены на том, что весь день занимало его голову. У него в голове постоянно всплывали обрывки того разговора. Он никак не мог выбросить его из головы, как и усиливающееся чувство, что он поступил неправильно.

Эрик провел ладонью по лицу, пытаясь направить свои мысли в более спокойное русло. Может, кому-нибудь позвонить? Родителям? Они не общались всю неделю. Может, если он услышит знакомые голоса, это поможет?

Не то чтобы он мог рассказать им о том, что чувствует глубоко внутри. Когда разговор заходил о чем-то более мрачном, они всегда меняли тему. Они видели только ослепительный блеск и великолепие огней софитов – и деньги, которые поступали на счет в банке. Он знал, что они скажут, если он попытается с ними поговорить: отец рассмеется и добавит: «Все дело в шампанском», а мать напомнит, что утро вечера мудренее, и с этим стоит переспать.