Владимир Митюк - Синдром Рыжей. Роман из цикла «Пространство холода»

Меня била дрожь, я металась в истерике, хваталась за своего спасителя и мешала ему вести машину. Когда мы удалились с места происшествия на достаточное расстояние, Николай остановил машину, и прижал меня к себе. Он положил мне руку на голову, снимая напряжение. Когда я более-менее пришла в себя, мы продолжили путь. По дороге сильно петляли, и к дому подъехали с другой стороны.

Когда мы вошли в квартиру, я рухнула на диван и разрыдалась. Николай вышел на кухню, достал из холодильника ледяной сок, налил в бокал, потом бросил что-то шипучее и протянул мне. Я машинально выпила, а потом он буквально затолкал меня под прохладный душ.

Холодные струи сбили с меня напряжение и заставили мыслить, хотя я дрожала до сих пор. Неужто я кому-то так перешла дорогу, что меня захотели похитить и, может быть, даже ликвидировать? Я лихорадочно перебирала варианты, но ничего путного не приходило в голову.

Набросила предусмотрительно оставленный халат, причесалась и осталась довольна своим внешним видом. В комнате меня ожидали кофе и коньяк. Николай сидел перед работающим телевизором. Обернувшись, он наполнил бокал и в буквальном смысле слова вылил в меня половину фужера. Я машинально выпила, меня обожгло, закашлялась. А когда отдышалась, не нашла ничего лучшего, чем спросить:

– Вас ко мне приставили, или вы мой добрый ангел?

– Ни то, и ни другое. Просто так сложились обстоятельства.

– А вот это? – Я покосилась на дипломат, имея в виду его пушку.

– Ну, будем считать, что приобрёл по случаю или по дурости в Апрашке. Исключительно для самообороны. Лады? А сейчас сгодился. Впрочем, – он не стал уточнять, а меня объяснение устроило, – ну-ка, посмотрим, там что-то интересное!

Он взял пульт и увеличил громкость. Я невольно всмотрелась в изображение, и увидела до боли знакомое место. Да, по гроб жизни запомню!

…догорал остов машины. Возле него суетились люди в милицейской форме, а безучастные санитары стояли в сторонке и курили – здесь им делать было нечего. Диктор за кадром произносил:

– Сегодня, в районе… произошла очередная перестрелка между охраной частного (да, очень частного, – подумала я с ехидством) офиса и представителями бандитской группировки. В результате чего оба охранника и двое нападавших были убиты на месте, а третий бандит скончался по дороге в госпиталь. Выясняются личности преступников. Как всегда, милиция прибыла на место происшествия к шапочному разбору. Подробности инцидента представитель УБОП комментировать отказался. А свидетелей происшествия нет. По мнению из независимых источников, была предпринята неудачная попытка ограбления офиса.…

Камера наехала на стену, и зафиксировалась на свежих следах пуль, а затем – на обведённых мелом очертаний фигур.

– Ну, дальше не интересно, – и Николай выключил телевизор.

– Мне нужно позвонить, – я потянулась к телефону.

– А вот этого делать никак не следует, – возразил Николай, – наверняка прослушиваются все входящие звонки.

– Нет, у них там… – я замялась, подзабыв технический термин.

– А Вы думаете, у противной стороны возможности ограничены?

Больше не спрашиваю. Он налил ещё, и тут я почти отрубилась – в его присутствии самоконтроль был совершенно излишним. Он перенёс меня на постель и укрыл тяжелым одеялом. – Спи, а я пока смотаюсь за билетами. В Москве нам больше делать нечего.

– А деньги – возьми там, в сумке.

Николай только хмыкнул:

– Обойдемся пока, отдыхай и не открывай никому.

Перед тем, как заснуть, я подумала, что, может, его и в действительности приставили ко мне для охраны? Чтобы ничего не вышло, или, наоборот, вышло нечто определённое. Но все же – что ему таки надо? Вряд ли меня, но почему? Я так и не ответила на основной вопрос философии.

Николай вернулся, когда уже затемно, я уж начала беспокоиться, ибо поняла, что одной мне не выжить. Проснувшись, я привела себя в порядок в очередной раз, протёрла пыль, подмела пол. Похоже, здесь постоянно вообще не жили. Что это – конспиративная квартира или явка? Он бросил на кресло объемистый сверток, и сказал:

– Все, отбываем утренней лошадью, как Киса. На десять, дневным.

– Что там? – Женское любопытство взяло верх.

– Примерь, в том, в чем ты приехала и щеголяла по Москве, лучше не показываться. Барахло оставишь здесь, при случае заберёшь, когда всё устаканится.

Я робко попыталась протестовать, не выдержала и сказала:

– Тогда попрошу выйти из комнаты. И с интересом стала распаковывать пакет. Да, похоже, он был специалистом по женщинам! Элегантный и легкий тёмно-зелёный брючный костюм – как, интересно, я в него влезу? – худеть надо, милочка, но сел на меня, как родной. Как и розовая ажурная блузка и что полагалось под неё. И даже два пакетика с тёмными трусиками. Это наглость! Но их я примерять не стала. Наряд дополняли удивительные бежевые туфельки опять-таки моего размера и тёмный парик. Я приладила и его, после чего посчитала, что можно и показаться. Но тянуло все это на пару тысяч долларов, если больше.