Англия Полак - Мнимая реальность

– Как ваше самочувствие, мистер Рэйн? – Продолжил доктор Гаррен.

– Вы о том, чувствую ли я себя психом? – Рэйн ухмыльнулся. Гаррен поджал губы:

– Мне бы хотелось услышать это от вас.

– Я вижу еще один стул. Сюда должен еще кто-то прийти? – Рэйн проигнорировал слова Гаррена.

– Вы кого-то ожидаете?

– Вашего коллегу. Аграмона Диаболуса, – отозвался Рэйн.

Паско вскинул брови, Райсер нахмурилась, а Гаррен зашелестел бумагами на столе:

– Как вы сказали? Аграмон Диаболус? Это человек?

– На что вы намекаете?

– Мистер Рэйн, вы когда-нибудь испытывали контактно-визуальные галлюцинации?

– Вы хотите сказать, что я придумал этого Диаболуса?

– Мне бы хотелось услышать это от вас.

– Это вы уже упоминали. И хватит говорить со мной так, будто я умалишенный, – разозлился Рэйн. Гаррен придвинулся к Лорен Райсер и что-то ей шепнул.

– Кажется, вы совсем не готовы для того, чтобы помочь нам разобраться в вашей проблеме.

– Проблеме? – Хмыкнул Рэйн. – У меня одна проблема – это то, что меня держат в клетке, считая психом. А еще меня обвиняют в убийстве той, которую я бы никогда не обидел.

– Вы про мисс Эйв?

– Да.

– Расскажите нам о ней. Если, конечно, это возможно.

Рэйн втянул носом воздух.

– Я хочу курить, – проворчал он.

– Здесь курить нельзя, – сухо произнес Паско. Рэйн сжал челюсти, он чувствовал пренебрежение в его тоне.

– Что вы хотите услышать о ней? То, как я будто бы убил ее?

– Расскажите, как вы познакомились с ней.

– Она стащила у меня бумажник. Я повел ее в участок, а потом отпустил.

– Вы хороший полицейский.

– Я рассудительный. Она помогла нам в задержании, и за это я отпустил ее.

– Скажите, личность мисс Эйв вы воспринимали как реальность. Или выдумку?

– В смысле? – Рейн подался вперед.

– Вы можете описать ее внешность?

– Вы не ответили.

– Мистер Рэйн, опишите, пожалуйста, ее внешность, – с нажимом произнес Гаррен.

Рэйн вытащил кончик языка, задумавшись.

– Очень красивая. Рыжие волосы, зеленые глаза, молочная кожа. Гибкое и стройное тело. Длинные ноги.

– Само совершенство, – проговорил Гаррен. Лорен хмыкнула.

– Да.

– Скажите, сколько вам лет? Вы помните?

– Если вы считаете меня психом, это не значит, что и с памятью у меня нелады. Мне тридцать два года.

– Вы родились в 1981 году. Так? Какого числа?

– Двенадцатого августа.

– Хорошо, – кивнул Гаррен. – У вас был брат-близнец. Что с ним произошло?

– Я думал, вы в курсе всей моей истории, – иронично протянул Рэйн. – Он умер.

– Как это случилось?

Рэйн вздохнул. Ему, честно говоря, надоело повторять уже заезженную историю.

– Его избили и порезали.

– Вы присутствовали при этом?

– Да.

– Что вы ощутили, когда увидели своего брата?

– Злость. Боль. Ненависть.

– К брату? – Гаррен прищурился.

– Нет, – Рэйн нахмурился. – К тем ублюдкам, которые сделали это.

– Итак, вы увидели, как вашего брата избивают. Что вы сделали после?

– Я ударил одного из них ножом. Другой убежал.

– Тот, которого вы ударили ножом, умер сразу?

– Через несколько минут. Он трепыхался на земле, захлебываясь в своей крови.

– Что вы испытали, видя это?

– А? Что? – опомнился Рэйн. Перед его глазами вдруг всплыла картина того злосчастного вечера.

– Какие чувства вы испытали, убив человека?

– Я убил не человека. Я убил ублюдка, который посмел притронулся к моему брату.

– Вы испытали облегчение? Может, возбуждение?

– Возбуждение? Он же не женщина, чтобы я испытывал возбуждение, – вопрос показался Рэйну нелепым.

– Я имел в виду, испытали ли вы возбуждение при виде того, как, как вы выразились, «ублюдок захлебывается в своей крови»?

Рэйн откинулся на спинку стула:

– Может быть, – пространно ответил он. Гаррен сделал пометку.

– А второй преступник убежал?

– Да.

– Вас преследовала мысль отыскать его и отомстить?

– Конечно.

– Я просмотрел бумаги. И натолкнулся на информацию, что 12 августа 2009 года на Орд Санкт, Запад, Девятая улица было совершенно убийство некого Берни Лазури.

Рэйн округлил глаза.

– Как вы сказали? Берни Лазури? – Он коротко вдохнул. – Берни Лазури?

– Да. Вы знали его?

– Я знал лишь то, что он был пациентом лечебницы Лукаса Виткеса. У него была фобия… – Рэйн запнулся. – Кажется, он боялся зеркал.

– Эйзоптрофобия, – согласно кивнул Гаррен.

– Да.

– Позвольте полюбопытствовать – вы сказали, что мистер Лазури был пациентом лечебницы Лукаса Виткеса. Так?