Иэн Бэнкс: Осиная фабрика

Я медленно покачал головой.

Он засмеялся и кивнул, полууронил, полубросил факел в погреб и бросился ко мне.

Когда увидел сквозь готовую к бою катапульту как он приближается, я чуть не выстрелил, но в последнюю секунду перед тем, как мои пальцы разжались, я увидел, как он уронил топор, который застучал по ступенькам. Эрик пробежал мимо меня, я отпустил катапульту и отклонился в сторону. Я обернулся и увидел, как Эрик мчался по саду на юг. Я сбежал по ступенькам и поднял факел. Он лежал в метре от входа, далеко от кордита. Я быстро выбросил факел наружу. В пылающем сарае продолжали рваться бомбы.

Взрывы были оглушительными, осколки свистели над головой, окна дома разбились, сарай был разрушен до основанья, а затем пара бомб была выброшена взрывом из сарая, и они рванули в саду, к счастью, далеко от меня. Когда я смог поднять голову, сарая больше не было, все овцы были мертвы или разбежались, а Эрик исчез.

Отец был на кухне, он держал в руках ведро с водой и нож. Когда я вошел, он положил нож на стол. Отец выглядел как будто ему уже сто лет. На столе стояла банка из кабинета. Я сел во главе стола, упав на стул. Я посмотрел на него:

— Около двери погреба был Эрик, — сказал я и засмеялся. В моих ушах звенело после взрывов в сарае.

Отец, выглядевший старым и глупым, стоял и смотрел на меня, его глаза были влажные и выцветшие, его руки дрожали. Я постепенно успокаивался.

— Что… — начал он, потом кашлянул. — Что…что случилось? — он сказал это почти трезвым голосом.

— Он пытался залезть в погреб. Думаю, он собирался нас взорвать. Он уже убежал. Я, как мог, поставил дверь на место. Большая часть костров погасла, тебе это не понадобиться. — Я кивнул в сторону ведра с водой, которое он держал. — Вместо этого я хочу, чтобы ты сел и ответил на интересующие меня вопросы.

Он посмотрел на меня, поднял банку с препаратом, но она выскользнула из его пальцев, упала на пол и разбилась. Он нервно рассмеялся, нагнулся и выпрямился, держа то, что раньше было внутри банки. Он показал это мне, но я смотрел ему в лицо. Отец сжал ладонь, потом опять раскрыл ее как фокусник. Он держал розовый шарик. Не яичко, а розовый шар, похожий на кусок пластилина или воска. Я уставился прямо в его глаза.

— Рассказывай, — сказал я.

И он рассказал.

Однажды, когда я был далеко на юге, дальше даже новых домов, я решил построить дамбу среди песка и озер в камнях той части побережья. Это был совершенный, спокойный, прозрачный день. Между небом и морем не было границы, любой дымок поднимался вверх прямо. На море был штиль.

Невдалеке, на склоне холма были поля. На одном поле было несколько коров и две большие коричневые лошади. Пока я строил, по дороге около поля проехал грузовик. Он остановился у ворот, развернулся так, что его задняя часть стала видна мне. Я видел в бинокль, как история разворачивалась в полумиле от меня. Двое мужчин вышли из кабины. Они открыли заднюю часть грузовика и сделали наклонный помост от земли в кузов, поставили деревянные стойки, из которых получилась ограда на обеих сторонах настила. Обе лошади пришли посмотреть.

Я стоял в луже, вокруг моих резиновых сапог была вода, я отбрасывал на нее тень. Мужчины пошли на поле, и один из них вел лошадь за веревку на ее шее. Лошадь шла покорно, но когда мужчины попытались завести ее в грузовик по помосту между решеток, она заволновалась и отказалась идти, попятилась назад. Ее друг прислонился к ограде изнутри. Я слышал их ржание, оно медленно растекалось в неподвижном воздухе. Лошадь не хотела идти внутрь. Коровы на поле взглянули и продолжали жевать.

Маленькие волны, прозрачные складки света, тихо накатывались на песок, камень, траву и раковины около меня. В тишине прокричала птица. Мужчины отвели по дороге на боковую дорожку грузовик, а за ним и лошадь. Лошадь на поле ржала и бессмысленно бегала кругами. Мои руки и глаза устали, я отвел взгляд в сторону, на холмы и скалы, идущие в сияющий свет севера. Когда я посмотрел на прежнее место, они уже завели лошадь в грузовик.

Немного побуксовав, грузовик поехал. Одинокая растерянная лошадь, поскакала от ворот к ограде и обратно, сначала за грузовиком, потом от него. Один из мужчин остался на поле вместе с лошадью, и когда грузовик исчез за холмом, он успокоил животное.

Позже по пути домой я прошел мимо поля, где осталась лошадь, она спокойно щипала траву.

Сейчас, в свежее, ветреное, воскресное утро я сижу на дюне за Бункером и вспоминаю свой сон об этой лошади, который я видел прошлой ночью.