Лорен Оливер - Исчезающие Девушки

Я не замечала припаркованной машины рядом на улице, пока он не махнул на неё рукой. Она была скрыта несколькими редкими соснами, как будто преднамеренно. Он шел на несколько шагов впереди меня, засунув руки глубоко в карманы, сгорбившись под моросившим дождем, как будто был зол. Может быть, мне надо было ответить «нет». Может быть, мне надо было сказать, что я устала для разговоров. Но это был Паркер, мой лучший друг, мой на-все-времена лучший друг. С другой стороны, я же не знала, что будет дальше.

Дорога до его дома заняла пятнадцать секунд. Тем не менее, они тянулись вечность. Он вел машину в тишине, его руки сжимали руль. Лобовое стекло запотело; дворники двигались по стеклу, сметая потоки воды вниз к капоту. Только после парковки он повернулся ко мне.

- Мы так и не поговорили о том, что случилось в День Основателей, - произнес он.

Печка в машине была включена, поток теплого воздуха взъерошивал ему волосы под бейсболкой, надпись на которой гласила: «Будьте ботанами. У нас есть число Пи».

- То есть? - Осторожно спросила я; помню, как сильно сжалось мое сердце тогда.

- Значит... - Паркер барабанил пальцами по ноге, верный признак того, что он нервничал. - Для тебя это ничего не значит?

Я промолчала. Мои руки мертвым грузом лежали на коленях; они были похожи на огромных раздувшихся существ, вынесенных на берег прибоем. На балу в честь Дня Основателей Паркер и я прокрались в бассейн и взобрались на стропила в поисках пути на крышу. И нам, в конце концов, это удалось, - мы обнаружили дверь, она вела через старый театр. Мы пропустили танцы и находились в обществе друг друга около часа, заливаясь смехом без всякой причины и распивая бутылку виски «Crown Royal», которую Паркер стащил из тайника своего отца. А потом он взял мою руку в свою. В том, как он смотрел на меня в тот момент, уже не было ничего смешного. В ту ночь мы чуть не поцеловались. А когда позднее начали расползаться слухи о том, что я пропустила танцы ради того, чтобы перепихнуться с Аароном в котельной, я позволила всем думать, что это и вправду было так.

Свет на крыльце его дома из-за дождя представлялся безумными узорами. Некоторое время Паркер хранил молчание.

- Хорошо, послушай. Последние месяцы наши отношения стали весьма странными. Не спорь, - сказал он, когда я открыла свой рот, чтобы возразить. - Это правда. И это я виноват. Боже, я знаю. Во всем виноват я. Я никогда не должен был... ну, как бы там ни было. Я просто хотел объясниться. По поводу Дары.

- Ты не обязан.

- Но мне это нужно, - произнес он с внезапной настойчивостью. - Послушай, Ники. Я облажался. А теперь... я не знаю, как все исправить.

Все мое тело покрылось мурашками, как если бы мы все еще стояли снаружи возле потухшего костра и наблюдали, как дождь гасит пламя, превращая его в дым.

- Уверена, она простит тебя, - сказала я.

Мне было плевать на то, что это прозвучало грубо. Я и вправду была сердита. На протяжении всей моей жизни Дара брала и портила все.

- Ты не понимаешь, - он снял свою бейсболку, проведя рукой по волосам так, что они поднялись, будто наэлектризованные, вопряки притяжению. - Я никогда не должен был... Господи! Дара мне как младшая сестра.

- Это отвратительно, Паркер.

- Но это так. Я никогда... просто так вышло. Все это неправильно. Всегда было неправильным. Просто я не знал, как это прекратить.

Он не мог спокойно сидеть. Вновь натянул бейсболку на голову. Повернулся ко мне лицом, а потом будто не мог выдержать взгляда, и тут же отвернулся.

- Я не люблю ее. То есть, люблю. Но не в этом смысле.

На мгновение воцарилась тишина. Я не видела лица Паркера, лишь его профиль, свет скользил по его щеке. Дождь барабанил по лобовому стеклу, будто это были сотни крошечных ног, в панике убегавших отсюда к чему-то лучшему.

- Почему ты рассказываешь мне все это? - Произнесла я.

Паркер вновь повернулся ко мне. Его лицо исказилось от боли, будто невидимая сила ударила ему в грудь, сбив дыхание.

- Мне жаль, Ники. Пожалуйста, прости меня, - его голос дрожал. - На ее месте должна была быть ты.

Время словно замерло. Я была уверена, что ослышалась.

- Что?

- Я имею в виду, это именно ты. Вот что я пытаюсь сказать.

Его рука нашла мою, а быть может это моя рука нашла его. Его прикосновение было мягким, крепким и знакомым.

- Теперь... теперь ты понимаешь?

Не помню, я ли поцеловала его или он меня. Какое это имело значение? Важно было лишь то, что это случилось. Важно было лишь то, что я хотела этого. За всю жизнь я никогда ничего так сильно не хотела. Паркер снова был моим. Паркер, парень, которого я всегда любила. Дождь все еще шел, но теперь он звучал приятно и ритмично, будто биение невидимого сердца. Бегущие капли разукрасили лобовое стекло, превратив внешний мир в одно расплывшееся пятно. Я могла провести так вечность. Но потом Паркер резко отстранился, когда за моей спиной прозвучал глухой удар.