Лорен Оливер - Исчезающие Девушки

В коридоре решетчатые окна пропускают лунный свет, создавая геометрические узоры. Кто-то двигается за стеклом, подсвеченный лампочкой на крыльце. На секунду я отступаю назад, испугавшись; подумав, совершенно иррационально, о Мэделин Сноу, вспомнив истерические слухи об извращенцах и охотниках на девочек, застигнутых врасплох. Потом кто-то прижимает руку к стеклу и заглядывает внутрь, и мое сердце сжимается. Паркер. Даже до того, как я открыла дверь, мне стало ясно, что он пьян.

- Ты, - он тяжело опирается о стену, скорее всего для того, чтобы удержать себя на ногах: одну руку вытянул вперед, словно собирался дотронуться до моего лица, я отскочила назад, тем не менее, его рука задержалась в воздухе, а пальцы парили, словно бабочки. - Я так рад, что это ты.

Я проигнорировала слова, проигнорировала то чувство, что от них стало хорошо, и как сильно хотела услышать их.

- Что ты здесь делаешь?

- Я пришел увидеться с тобой. - Он выпрямляется, проводит рукой по волосам, немного покачиваясь. - Дерьмо. Прости. Я пьян.

- Это очевидно.

Я выхожу на крыльцо, дверь закрывается позади меня, и скрещиваю руки на груди, желая, чтобы на мне сейчас не было старой футболки моего отца, чтобы мои волосы были не мокрыми, и чтобы, Бога ради, на мне был лифчик.

- Прости. Просто все это дерьмо с днем рождения реально выбило меня из колеи.

Паркер смотрит на меня так, как только может он: подбородок опущен, огромные глаза с густыми ресницами, которые на ком-то другом выглядели бы по-женски, полная верхняя губа, по форме напоминающая сердечко.

- Помнишь, в прошлом году, когда мы поехали вместе в Восточный Норфолк? И Ариана отобрала пиво у того слабака, который работал в 7-11. Как его звали?

Память тут же откликнулась: мы с Паркером стоим на парковке и умираем со смеху, потому что Метти Карсон ссал в мусорный бак рядом с салоном красоты, хотя внутри был туалет. Я не помню, почему Метти был там. Может потому, что он предложил принести бластер, который стащил у своего младшего брата.

Паркер не дождался от меня ответа.

- Мы пытались пробраться в тот жуткий маяк на Сиротском пляже. И у нас была водная битва. Я замочил тебя. Я полностью тебя облил. Мы ждали рассвет. Я никогда не видел рассвет, такой как тот. Помнишь? Он был практически...

- Красный. Да. Я помню.

Было холодно, а в глазах у меня было полно песка. Тем не менее, я была счастливей, чем когда-либо помнила, а может, такой счастливой вообще не была никогда ранее. Паркер одолжил мне свой свитер (Национальный день числа пи [14] День числа пи — неофициальный праздник, который отмечается любителями математики 14 марта в 1:59:26 в честь математической константы — числа пи. ), он у меня до сих пор где-то валяется. Ариана и Мэтти уснули на большом плоском камне, прижавшись друг к другу под пледом, а Ники, Паркер и я сидели бок о бок, накинув на наши плечи одеяло для пикника, как огромный плащ, допивая по кругу последнюю банку пива, зарыв пальцы ног в холодный песок, пытаясь пускать камушки по волнам. Небо было серое, потом тускло медное, словно старая монета. А потом, неожиданно, солнце вырвалось из-за океана, электрически красное, и ни один из нас не мог произнести ни слова, - мы просто смотрели и смотрели, пока не стало слишком ярко, а глаза не начали болеть.

И я начинаю злиться на Паркера за то, что воскресил в памяти воспоминание о той ночи, что я так яро пыталась забыть; за его совершенные губы, за его улыбку и за те неистовые глаза; за то, что даже стоя рядом с ним, чувствую невидимое притяжение между нами. Мой учитель по химии назвал бы это магнетизмом. Поиск своей пары.

- Ты пришёл, чтобы сказать это? - Я смотрю в сторону, надеясь, что он не догадается, как это больно для меня, находиться рядом с ним, как сильно я хочу его поцеловать; если я не стану сердиться, если не буду сердиться, боль только усилится. - Чтобы совершить путешествие в прошлое почти в час ночи в среду?

Он щурится, потирая лоб.

- Нет, - говорит он. - Нет, конечно, нет.

Я чувствую себя виноватой. Никогда не могла выдержать, если Паркер выглядел несчастным. Но напоминаю себе, что он сам виноват, он тот, кто появился из ниоткуда через столь долгое время.

- Послушай. - Паркер покачивается и невнятно произносит слова, не проглатывая их, конечно, но так, словно и не старается говорить четко. - Мы можем где-нибудь поговорить? Пять минут. Десять, максимум.