Рейн Викверс - Лабиринт просыпается (ЛП)

вертикальное положение. После некоторых усилий ей удалось сесть на корточки, но большего

ей не позволяли тесные путы. Теперь она опиралась спиной о влажную стену и чувствовала, как

холод ползет по спине.

Мери повернула голову направо и осмотрелась. В скоплении картонных коробок и

деревянных лавок никого не было, но на заднем плане она увидела старика, который с ведром

в руке перемещался между жилищами.

Потом она повернула голову налево и вздрогнула. Недалеко от нее сидел со

скрещенными ногами на полу руководитель банды. В руках у него был длинный нож, который

он точил о камень. Внезапно он поднял голову и задумчиво посмотрел на нее своими темными

глазами, как это делал ее отец, незадолго до того как придти в ее постель. В его взгляде нельзя

было распознать никаких чувств. Издалека его лицо казалось почти нереальным, как маска – и

только лишь когда она внимательней присмотрелась, узнала лицо отца. Это было жутко, так как

его облик сперва был бессмысленной тенью, а затем превратился в ее худший кошмар.

Просто держись подальше от меня. Не приближайся ко мне, чудовище. Иначе я откушу

тебе пальцы.

— Ты была без сознания, — констатировал тихо он. Мери почти не расслышала его слов,

отвлекшись на свой расцветающий гнев.

Оставайся разъяренной. Злость лучше, чем страх.

— Как долго? — услышала Мери свои хрип.

— Не долго.

— Ты можешь меня освободить? Руки уже полностью онемели.

— Нет. Я не могу допустить, чтобы ты сбежала.

Мери стиснула зубы, потом сама удивилась твердости своего голоса.

— Ты больше не дотронешься до меня, я тебе клянусь! — Она почти кричала. — Лучше я

умру до этого!

— Знаю, поэтому-то ты и связана. Ты не причинишь вреда ни мне, ни себе, я позабочусь

об этом.

Мери могла бы внутренне дать себе пощечину за такую глупость. Она выдала свои

намерения убить себя, лишь бы не отдаться ему. Теперь он не предоставит ей такого шанса.

Если бы она подумала и вместо необузданной ярости немного подыграла ему, то он, может

быть, стал бы беззаботней. Но теперь он был настороже.

Мужчина достал из своей куртки зубочистку и начал ковыряться в зубах. Мери

испытывала все большее отвращение к нему. Хотя он и выглядел как ее отец, в то же время это

был и не он. Она также не осмеливалась спросить, кто или что он на самом деле. Это могло

разозлить его еще больше.

Она только знала, что должна сбежать. Сейчас же.

— Ты принадлежишь мне. Ты же это знаешь.

Мери решила, что ей безразлично, каким яростным станет ее противник. Если сейчас ее

последние мгновения и она погибнет, то позволит своим чувствам выплеснуться.

— Я буду бороться с тобой, чем или кем бы ты ни был. До последнего вздоха. Ты ничего

не получишь добровольно. — Она с ненавистью громко рассмеялась. — Когда-нибудь появится

возможность, и тогда я убью тебя.

Мери ожидала, что он вскочит и разъяренно ударит ее, но он остался сидеть. Мужчина

был спокоен. Лишь его глаза выражали печаль.

~174~

Рейн – Викверс – Лабиринт просыпается

Rainer Wekwerth - Das Labyrinth erwacht

— Я надеялся, что не придется прибегать к таким средствам, но, впрочем, мне не остается

ничего другого. Вероятно, с сегодняшнего дня ты проведешь остаток своей жизни в кандалах.

На привязи, как животное. Я возьму то, что мне принадлежит, и когда закончу с тобой, то

передам тебя своим парням. Ты больше никогда не покинешь этого места, забудь все мысли о

побеге или неповиновении. Осложняй все для себя и меня, если это необходимо.

Он встал, посмотрел на нее сверху вниз.

— А теперь лучше отдохни. Скоро вернутся остальные, и тогда будет большой праздник.

После я приду к тебе. И тебе будет лучше встретить меня с улыбкой.

Без дальнейших слов он удалился. Мери опустила голову на согнутые колени и затряслась

от горького плача.

***

У них получилось покинуть магазин незамеченными. Джеб, Дженна и Миша тихо крались

в сумерках, заходили в дома и покидали их с другой стороны. Они пересекали торговые центры

и офисные здания, стараясь стирать свои следы. Казалось, что им на самом деле удалось

избавиться от преследователей, так как их не было ни слышно, ни видно. Джеб обратил

внимание на то, что охотники в этом мире не издавали звуков, в отличие от степных. Странно

знакомые и все же нечеловеческие крики и призывы все еще раздавались в его ушах. Между