Лорет Энн Уайт - Поглощенные сумраком

Из утреннего разговора за шведским столом отеля «Гейтуэй» с другими участниками курортной поездки он узнал, что оздоровительный курорт «Лесная сень» еще не был официально открыт для посетителей, но новые менеджеры стремились к «взаимовыгодному партнерству» с деловыми предприятиями, которые специализировались на гостиничном бизнесе, доставке продуктов, безопасности и рекламе в нишевых рынках сбыта. Ради этого несколько профессионалов были направлены для оценки «новых ощущений» с целью решить, собираются ли они участвовать в тендерах для заключения долгосрочных контрактов.

Дэн не особенно беспокоился о том, кем были его спутники и по какой причине они оказались рядом с ним. Он принял свой выигрыш, потому что никогда не отказывался от бесплатных подарков. Никогда. Особенно если речь шла о выпивке, изысканной еде и о том, что называлось роскошным отдыхом. Он был усталым, пожилым частным сыщиком, который большую часть своей жизни обслуживал клиентов низшей категории, выползавших из дерьма дренажных канав, поэтому ему вряд ли представилась бы возможность оплатить такой отдых из собственного кармана. Кроме того, ему могло повезти. Он будет тесно общаться и выпивать с богачами, влиятельными людьми, и это может открыть реальные перспективы. Эти старички могли нуждаться в частном сыщике вроде него, чтобы подчищать за ними отбросы; в старом добром следопыте, который держался тише воды ниже травы и действовал на задворках закона. Даже частные сыщики из лучших юридических фирм иногда передавали ему под столом свои наиболее темные дела.

Женщина, сидевшая перед ним, повернулась и улыбнулась ему:

– Мне так нравятся тайны. А вам?

Ее звали Моника Макнил. Трепетная брюнетка чуть старше пятидесяти, с безупречным макияжем. Она была замужем за лысеющим типом, сидевшим рядом – доктором Макнилом, профессором микологии в университете Торонто. Моника была наследницей сети бакалейных магазинов, сумевшей вывести свою семейную империю в эпоху цельнозерновых и органических продуктов и превратить сеть «Натуральное питание» в убийственное оружие для конкурентов. Теперь ее компания владела «зелеными» супермаркетами почти во всех городах страны. У сети натурального питания также имелся отдел доставки продуктов, поэтому Монику пригласили в эту замечательную поездку.

Дэн кашлянул, чувствуя себя неуютно под ее испытующим взглядом. Привлекательные женщины оказывали такое влияние на него.

– Разумеется, – ответил он. – То есть кому они не нравятся?

Он в самом деле любил тайны. Чем глубже и темнее, тем лучше. Он зарабатывал на жизнь, занимаясь раскопками чужих секретов. Их сила была прямо пропорциональна тому, что он мог потерять – или приобрести – после их раскрытия.

– Не могу дождаться того, что мы увидим завтра, – Моника улыбнулась еще шире.

Он кивнул и подумал о том, что она может приударить за ним. Ему было бы легче терпеть своих спутников, если бы он мог как следует выпить; то немногое, что он употребил сегодня утром в мини-баре, уже давно выветрилось. Моника перестала улыбаться, повернулась и продолжила тихую беседу со своим мужем, грибных дел профессором.

Кто в здравом уме может выбрать специализацию, связанную с грибами?

Дэн переключил внимание на наблюдение за остальными. Это был один из его талантов.

За рулем находился Берт Кундера. Он владел двумя такими автобусами и небольшой флотилией лимузинов. Берт стремился заключить транспортный контракт с «Лесной сенью», что позволило бы ему совершать челночные рейсы между Ванкуверским аэропортом и причалом для гидросамолета на Тандерберд-Ридж. Смуглый и темноволосый, невысокий, крепко сложенный. Дэн решил, что он завсегдатай спортзалов. Он вел себя с непринужденной уверенностью и был легким в общении. Приятный парень, который смотрит на жизнь позитивно.

Их экскурсовод Аманда Ганн сидела за водительским креслом; ее блестящие черные волосы были собраны в сложный узел на затылке. Она что-то проверяла в своем планшете, перемещая картинки длинными пальцами с накрашенными ногтями. Тощая, как экс-модель, слишком костлявая на его вкус. Ему подавай сиськи. Но ему нравилась форма ее губ. Широкие, подкрашенные алой помадой. Два ряда отбеленных зубов. Ее глаза были темными и влажными. Она носила дизайнерские солнечные очки, сдвинутые на лоб, – он решил, что это больше ради моды, чем по необходимости.

Кэтрин Колбурн, режиссер дорожных документальных фильмов, сидевшая по другую сторону прохода от Аманды, через окно вела запись на новенькую цифровую видеокамеру, по ее словам, водонепроницаемую. Кэти была чрезвычайно привлекательной блондинкой тридцати пяти – сорока лет. За тарелкой с низкоуглеводным завтраком она сообщила, что перешла к визуальной документалистике после того, как завершила карьеру телерепортера. Теперь у нее был свой канал на YouTube. По ее словам, материнские обязанности вынудили ее сменить карьеру. Дэн помнил ее по телепередачам; они все ее помнили. Более десяти лет назад Кэтрин Колбурн была ежевечерней ведущей нового городского телеканала. Потом разразился какой-то скандал, но он не помнил, с чем это было связано.