Александр Пикалов - История одного профессора

– Да потому, что в одиночку я не вынес из хранилища даже миллионной доли сведений! – старый профессор улыбался, явно обрадованный моей горячностью. – На то, чтобы найти хоть какие-то доказательства в этом архиве, у меня ушел бы остаток жизни!

– Так почему бы не привлечь власти? Вряд ли чиновникам или президенту понравится, что они, оказывается, просто пешки в большой игре! – воскликнул я.

– Я тоже так подумал! Я долгое время обивал пороги министерств и государственных учреждений, я дошел до президента! – Вышеславский горько усмехнулся. – Это было моей ошибкой. Свой не пойдет против своих.

– Свой? – я осекся. – Вы хотите сказать, что он тоже…

– Да, и он тоже, – мой собеседник горько усмехнулся. – Собственно, во время разговора с ним меня и взяли. И вот я уже который год торчу здесь. Но только что бы ни думали эти, – он мотнул головой в сторону закрытой двери, – я отнюдь не бездействовал! Я искал человека, которому могу передать свои знания, который продолжит мое дело!

– Вы это о чем? – не понял я и попытался встать со стула, но Вышеславский схватил меня за запястья, вынуждая вновь опуститься на стул.

Свет в комнате начал мерцать, я услышал сильные ритмичные удары в дверь, от которых содрогались стены.

– Что происходит? Почему такой шум? – крикнул я.

– Эти придурки недооценили меня, – расхохотался Владимир Семенович. – Они ломятся в дверь уже с полчаса!

Я ошалело смотрел на своего собеседника. Наши ладони переплелись, и я увидел, что татуировки на руках профессора ожили и черными змейками потянулись к моим рукам. Я попытался отдернуть ладони, но Вышеславский держал меня мертвой хваткой. Татуировки перетекали на мою кожу, вызывая нестерпимую боль, я кричал и извивался в крепких руках старого профессора. Вышеславский хохотал без остановки. Удары в дверь стали сильнее, и, наконец, в дверной проем вломился Фома с двумя своими сотрудниками, автоматы были на боевом взводе, и тройная очередь пуль прошила тело Вышаславского, отбросив его к дальней стене.

Я в ужасе попятился к двери.

– На пол, придурок! – сильная рука бросила меня назад и вниз, я вылетел в коридор и сильно приложился затылком о каменную стену. Мир вокруг подернулся рябью, и в всполохе автоматных выстрелов я увидел переломанное тело старого профессора, корчившееся в агонии у дальней стены комнаты номер триста семь.

– Парень! Парень! – сильная рука трясла меня за плечо. – Вставай давай, конечная!

Я подскочил, как ужаленный, ощупал себя и только потом сфокусировал взгляд на человеке рядом со мной.

Водитель автобуса с неприязнью смотрел на меня

– Ты че, пьяный, что ли? – грубо спросил он. – Оплачивай проезд и выметайся из салона!

Я словно в полусне высыпал горсть монет в подставленную ладонь и практически вывалился из автобуса.

Легкий ветерок чуть охладил мою гудящую голову, и я смог осмотреться. Конечная остановка была остановкой только на словах. На деле это был небольшой пустырь на опушке леса. От пустыря под сень корабельных сосен вела широкая тропинка.

Я посмотрел на часы – половина девятого. Встреча с узником отделения для буйных назначена на девять утра. Я вздохнул и зашагал в сторону дома, оставив за спиной сосновый бор, тропинку и лечебницу с ее опасным пациентом.

Чесались запястья, я отогнул манжету рубашки и с ужасом уставился на черные татуировки, покрывшие мою кожу сплошным узором.

Хорошо прибывать в новое место на рассвете – любой населенный пункт, будь то город или деревня, аул или хутор лучше всего выглядят в рассветный час. Природа уже пробудилась, но людей на улицах нет. Каждый дом дышит глубоко и спокойно, очнувшись от ночного сна и уютно потягиваясь в первых лучах солнца.

Фома Александрович Брут лежал в низких колючих кустах и осматривал в отличный армейский бинокль небольшое поселение – буквально три-четыре домика плюс хозяйственные постройки. Цейсовская оптика давала отличное приближение и четкую картинку, а чистый утренний воздух позволял разглядеть мельчайшие детали на одежде жителей поселения.

– Ну что, командир, выдвигаемся пешими порядками? – рядом с Фомой, словно из воздуха, соткался его заместитель – Александр Риес, а по- простому Саша Интел.

– Погоди, скорострел, – уголком рта ухмыльнулся Фома, – что-то подозрительно тут! Слишком уж нарочито они выхаживают, словно знают о нашем прибытии. Видишь, как ходят? Вроде по обычному маршруту, но так, чтобы почти всегда под прикрытие стен, крыш или еще чего. Вот и думаю – не засада ли нас ждет?