Ида Миллер - Инициатива наказуема

Тут я заметила, что он отстал. Обернувшись, я увидела, что он остановился у узкого переулка, где обычно сваливают мусор. Сгорбившись, иностранец вдруг схватился за сердце и протяжно застонал. Я не на шутку испугалась. Первое, что нужно было сделать, это вызвать скорую, но тело внезапно окоченело, и вместо того, чтобы полезть в рюкзак за мобильным, я в ужасе пялилась на то, как он корчится. Человек мотнулся в переулок, будто хотел спрятаться. Только когда он пропал из поля зрения, мысли и тело вернулись ко мне, я очухалась и побежала за ним. Однако, оказавшись посреди мусорных баков, я никого не обнаружила.

– Уважаемый, вы где? – спросила я окружавшие меня стены.

Тут ладонь в резко пахнущей кожаной перчатке зажала мне рот и дернула назад. Другой рукой иностранец схватил меня за руки и длинными пальцами, словно наручниками, обезвредил их. Он прижал меня к себе, и мы сползли вниз по стене. Голые плечи неприятно терлись об его кожаное пальто, а пальцы негодяя больно впились в кожу. Я дергала ногами и пыталась мычать, чтобы хоть как-то привлечь внимание людей, но, как назло, улицы оказались пусты и безлюдны. Видимо в тот момент я больно ударила его пяткой по бедру, отчего он зашипел, как змея, и навалился на меня всем телом. Я оказалась зажата между ним и грязным каменистым асфальтом, который сильно оцарапал лицо и колени, и больше уже не могла двигаться.

Страх сильнее ударил в голову. Наученная репортажами ночных новостей, я с ужасом ждала, когда он стащит с меня шорты и трусы. Лежа на мне, он тяжело дышал в шею под ухом, а потом неожиданно облизал ее, от плеча до подбородка. Никогда еще я не чувствовала ничего более противного. Казалось, что гигантский слизняк елозил под моим лицом, и у меня нет никакой возможности скинуть его и убежать. Краем глаза, морщась от отвращения, я видела, как двигается вместе с лицом его шляпа. Вдруг у меня возникли странные мысли, которые испугали меня еще больше. Если бы он хотел меня, то давно бы уже это сделал, а не вылизывал. Тем более, он упирался бедрами в мои ягодицы, и я не чувствовала того, что обычно бывает у мужчин в таких ситуациях. Скорее всего он извращенец, который не успокоится, пока не изуродует или не убьет меня. Я запаниковала, стала дергаться с большим усилием, пытаясь врезать ему локтем или ногой, но он держал так крепко, словно в железных тисках. И хотя он все равно продолжал лизать мне шею, я дрожала от страха и слезы градом лились из глаз.

Вдруг я почувствовала, как четыре острия одновременно впиваются в кожу, и опасения на счет маньяка подтвердились.

«Он хочет перерезать мне горло», – подумала я и уже приготовилась к смерти, когда снова ощутила скользкий язык на своей шее. Ранки больно щипали на воздухе и от его слюны, а участки кожи, которые он не облизал, стягивались под действием свернувшейся крови. Я поняла, что моя шея и лицо заляпаны грязью и кровью, но иностранец все продолжал то облизывать, то обсасывать мои раны. Продолжая рыдать от страха с удвоенной силой, я все еще не чувствовала, что он «готов» со мной что-то сделать. Можно сказать, я даже ждала, когда он перейдет к основным действиям, потому что, удовлетворившись, он, возможно, оставит меня в живых. Казалось, эти странные действия длились бесконечно долго, будто он выполнял какой-то обряд и не собирался останавливаться, пока я не умру.

Течение времени окончательно остановилось, и мир скукожился до одного маленького переулка. Где-то там, далеко-далеко, были родители, Рита и Майкл, где-то там остались несданные экзамены и ненаписанные контрольные, волшебный институт и прибыльная работа больше не маячили на горизонте, ведь больше все это не имело значения.

«Пусть все это быстрее закончится», – подумала я, и на душе вдруг стало так спокойно, словно я постепенно погружалась в глубины бескрайнего океана. Надо мной сновали рыбки, а солнце светило в лицо. Была лишь одна проблема – что-то с неумолимой быстротой и тяжестью уносило меня с собой на темное холодное дно.

Глава 2

Я очнулась из-за сильной тряски, вибрация от которой отдавалась в ноющую шею. Мой едва работающ Я очнулась из-за сильной тряски, вибрация от которой отдавалась в ноющую шею. Мой едва работающий после долгой отключки мозг никак не мог сообразить, где находится. Я уставилась в потолок и поняла, что лежу на заднем сиденье быстро едущего автомобиля. Попытки повернуть голову и вообще пошевелиться оказались бесполезными, потому что как только я напрягала мышцы шеи, по мне словно проходился огненный кнут, и боль стреляла в лицо и грудную клетку. Все, что я могла себе позволить, – это водить глазами по машине, смотря в окно, за которым была непроглядная тьма, и лишь когда на небе появился тонкий месяц, я поняла, что машина едет где-то в лесу, скорее всего, к океану, насколько я хорошо знала географию своей страны.