Ася Невеличка - Моё бесконечное падение

Я умоляюще взглянула на Андрея, почему то уверенная, что он найдет выход из безвыходной ситуации. Тот понимающе улыбнулся и, наклонившись, прошептал:

– Попробуй каждое понемногу, остальное Игнат уберет до утра. Съешь на завтрак.

Я подавила в себе желание броситься ему на шею и зацеловать от счастья.

– Так и сделаю, – в итоге заговорщицки подмигнула я и запустила ложечку в первый круглый поблескивающий шарик.

Перепробовав каждый, я выпустила из рук ложечку и с тяжелым выдохом откинулась на спинку стула.

– Больше не могу.

Андрей красиво промокнул губы салфеткой и щелкнул пальцами в сторону Игната. Потом подошел ко мне, отодвинул стул и помог выйти из-за стола.

– Предлагаю экскурсию по дому, мадемуазель.

– Пап! Я сам покажу.

Андрей на секунду замялся, потом решительно положил мою руку на сгиб своего локтя:

– Тогда первый этаж за мной, второй можешь показать сам.

Кот закатил глаза и сдался:

– Идите, я вас догоню где-нибудь между библиотекой и трофейной.

– Трофейной? – удивилась я.

Несмотря на то, что наш дом тоже был большим, трофейной в нем не было.

– Я покажу тебе всё по порядку, но предлагаю во время прогулки продолжить разговор.

– Да мне в общем-то больше нечего рассказывать, – призналась я в очевидном.

– Наверняка найдется масса занимательных подробностей, просто тебе нужно помочь, – мы уже вышли из столовой, и Андрей увлек меня в сторону от лестницы на второй этаж. – Например, ты можешь рассказать мне о своей мачехе и ее муже. Ведь если мы хотим ввести тебя в нашу семью, мне стоит узнать будущих родственников поближе.

Тут мое сердце окончательно растаяло и безоговорочно приняло отца Кота.

– Вряд ли вам понравятся мои родственники, если я сама не считаю их приятными.

– Да? – протянул Андрей со странной интонацией. – Тогда тем более стоит рассказать о них. Ведь предупрежден, значит, вооружен.

Я благодарно пожала его руку и улыбнулась. Надеялась ли я к Коту обрести еще и понимающего отца? Пожалуй, нет. Оттого испытываемое счастье и благодарность были во много раз сильнее.

– Так как складываются твои отношения с мачехой? Ты доверяешь Марии?

– Она ненавидит, когда ее называют Мария! – фыркнула я, следуя за Андреем в одну из комнат.

– Давно ли? – усмехнулся он, отступая и открывая мне вид на темное большое пространство. – Только не пугайся, обещаешь?

Я кивнула, еще не представляя, что в доме Кота и его такого надежного папы может меня напугать.

– Это трофейная, – в голосе Андрея зазвучало благоговение, которое мне нравится не меньше подтрунивания, или дружеского участия, или скрываемого восхищения.

Мне нравятся все интонации его глубокого приятного голоса. Но в этот момент щелкает выключатель, я в ужасе выхватываю нависшие головы диких животных и визжу, ослепнув, с силой закрыв глаза и вжимаясь в Андрея, который меня сюда привел.

– Тише-тише, это всего лишь чучела.

Он медленно развернул меня, согревая ладонями голые плечи и прижимая спиной к груди, так что через рубашку я чувствовала жар.

Открыла глаза, даже не думая отступать от Андрея, ища в нем опору и поддержку, и снова непроизвольно вздрогнула.

Комната действительно была большая, с камином в углу, с вывешенными головами-чучелами убитых животных, которые пугали поблескивающими в свете глазами. Темные деревянные панели вместо обоев, большие шкуры на полу, вместо ковров, и тяжелый придавливающий запах, который я не узнавала, но инстинктивно боялась, вжимаясь еще теснее в Андрея и не делая шаг вперед.

– Понял. Трофейная не станет твоей любимой комнатой, – усмехнулся он, – хотя я надеялся соблазнить тебя камином. Зимними вечерами возле живого огня, на шкуре медведя очень тепло и уютно. Я часто пью виски перед камином, но ты могла бы пить глинтвейн и слушать наши с Костей истории.

– Истории?..

– Об этом потом. Пойдем в библиотеку?

– Да, пожалуйста.

Спотыкаясь, я покинула ужасную комнату, совершенно точно зная, что проводить в ней вечера меня не прельстит ни один камин. Мы углубились дальше по коридору, и я только заметила, что теперь Андрей обхватывает меня рукой за талию, поглаживая обнаженную кожу спины большим пальцем, а второй рукой сжимая мне плечо и практически окутывая телом, как коконом.

В носу застрял тошнотворный запах убитых животный, я пытаюсь отдышаться, но сладко-приторный запах разложения еще сильнее забивает мне ноздри, проникая в легкие. Я помню, как мне нравился аромат Андрея, сильный, терпкий морозный и на пороге в новую комнату я сознательно поворачиваю к нему голову и утыкаюсь носом в разворот смокинга, вдыхаю всей грудью и тут же застываю, понимая, что этот запах тлена исходит от него…