Дэвид Моррелл - Давно пропавший

– Есть только один способ узнать это.

– После того, как ты убежал от...

– Ну, говори же. От двух грязных ублюдков, похитивших меня? Не надо ходить вокруг да около и бояться предмета разговора.

– Тебе было шестнадцать. Ты говорил, что бродил по стране, работал на стройках и вообще где придется, но ничего не упоминал о школе. Ты исчез, когда учился в четвертом классе, однако образование у тебя явно выше, а речь на удивление чистая. Кто тебя учил?

– О, я прошел прекрасную школу вежливости, – произнес Пити с горечью. – Мужчина и женщина, державшие меня в подземелье, настаивали на использовании выражений "да, сэр", "да, мэм", "пожалуйста" и "спасибо". Если я забывал их, меня били по лицу, чтобы напомнить.

Жилы у него на шее вздулись, как канаты.

– Прости. Не надо было мне спрашивать, – сказал я.

– Все нормально. Нет смысла прятаться от прошлого. Все равно оно тебя настигнет, так или иначе.

Взгляд Пити окаменел. Брат глубоко вздохнул, пытаясь справиться с эмоциями.

– Что касается образования, то у меня есть и более приятные воспоминания. Я бродил из города в город и быстро понял, что самый легкий путь получить бесплатную еду – это появиться на каком-нибудь церковном собрании после воскресной утренней службы. Конечно, приходилось высиживать всю службу, чтобы иметь возможность поесть. Но подобное не угнетало: заутрени действовали на меня благотворно, я чувствовал успокоение. После стольких лет без книг я почти разучился читать. Как только члены той или иной конгрегации осознавали, что я не знаю грамоты и не могу разобраться в Библии, они тут же начинали учить меня азбуке, чтобы я имел возможность прочесть Святое Писание. В конгрегациях всегда много учителей. Я ходил на занятия в церковные школы в каждом городе, где побывал. И встречал там множество достойных людей.

– Рад это слышать.

– Слышать что, папа? – сонным голосом спросил Джейсон с заднего сиденья.

– То, что в мире много достойных людей.

– А ты об этом не знал?

– Иногда сомневался. Вы с дядей лучше повнимательней смотрите на карту. Нужный поворот уже недалеко.

Мы искали место под названием Хребет Сломанной Лошади.

Поразительно, насколько прочно хранятся в памяти некоторые вещи. Двадцать пять лет назад именно сюда отец привез меня и Пити, собираясь устроить настоящий лагерь с палаткой. Какой-то человек с мебельной фабрики, где отец работал мастером, жил в свое время в Колорадо и рассказал папе, какое это замечательное место – Хребет Сломанной Лошади, поэтому отец решил приехать сюда, когда обдумывал план поездки. И всю дорогу меня мучил тогда ужасный образ некоего великана, ломающего лошадь пополам. Я понятия не имел, что на жаргоне ковбоев "сломать лошадь" значит объездить ее, и боялся увидеть что-нибудь страшное.

Отец догадался спросить, что именно меня беспокоит. После его объяснений страх сменился любопытством. Но когда мы добрались до места, там не оказалось ни лошадей, ни ковбоев – только несколько старых деревянных загонов для скота и луг, спускающийся к озеру, окруженному осиновым лесом и горами.

Название запомнилось навсегда. Однако когда мы с Пити и Джейсоном разрабатывали план путешествия, то не смогли найти его на карте. В конце концов пришлось позвонить в штаб-квартиру управления национальных парков в Колорадо. Лесничий выслал нам по факсу гораздо более точную карту, по которой можно было найти путь к Хребту Сломанной Лошади.

Я расстелил карту на столе, сверху положил факс с изображением интересующей нас местности и объяснил Пити и Джейсону, куда направляемся.

Сейчас мы находились недалеко от цели путешествия. Свернув с Девятого хайвея, мы ехали на север, в глубь Национального парка Арапахо.

– С этого места повнимательнее, парни. Постоянно сверяйтесь с картой, – напомнил я.

Джейсон перебрался на переднее сиденье. Пити пристегнул ремнем безопасности и его, и себя.

– А что мы ищем? – спросил Джейсон.

– Вот это, – сказал Пити, водя пальцем по карте. – Узкая ухабистая дорога где-то справа. Из-за сосен ее непросто будет заметить. Смотри внимательней.

Я осторожно объехал выбоину на шоссе. Лес становился все гуще. И все-таки мне удалось заметить просвет справа. Я ничего не сказал, предоставив Джейсону право совершить открытие. Пити словно прочитал мои мысли. Я видел, как он поднял глаза от карты и сфокусировал взгляд на просвете в лесной чащобе, но тоже ничего не сказал.

Мы проехали немного дальше.