Сергей Баталов - Домик лесника

– А можно тогда еще один вопрос: сколько же тогда лет «живет» любовь между мужчиной и женщиной?

– Да по-всякому. Но в среднем – лет шесть-семь. А потом – сходит на «нет», остается только привычка.

Касюк не стал спорить с дедами, приводить в пример того, зимнего попутчика. В конце концов, «зимний» дедушка вполне мог оказаться исключением, которое, как хорошо известно, только подтверждает правило.

…Серега Быков решил, что сегодня бегать он, наконец, поедет в парк. Пересилит себя и обязательно поедет в парк. В тот самый, Заельцовский.

Несколько дней назад на утренней пробежке в парке восемью выстрелами в спину неизвестные киллеры убили молодого предпринимателя – одного из совладельцев клуба «Отдых». Быков по какой-то непонятной даже ему самому причине на время отказался от тренировок в этом месте двухмиллионного мегаполиса, по-настоящему приятном для длительных пробежек. Узенькая асфальтовая дорожка, которая давно уже стала «меккой» новосибирских поклонников бега трусцой, невозмутимо вилась среди высоченных сосен, пропадала где-то впереди. Бегать по ней было настоящим удовольствием….

Но сегодня Сереге почему-то казалось, что где-то рядом с дорожкой незримо витает дух убитого предпринимателя. Ощущение было таким сильным, что у Быкова даже пошел по коже холодок.

– Тьфу ты, чушь, какая! – негромко выругался он. Серега быстро переоделся, наскоро натянул кроссовки и довольно резво для своего возраста и комплекции припустил по узкой серой ленточке асфальтового полотна, исчезавшей среди деревьев.

Минут через десять или пятнадцать бега по двухкилометровому кругу со лба закапала солоноватая жидкость. Быков вытянул низ майки из трико, вытер ею пот…. Круга через два стали проявляться первые признаки усталости. Зато стало пропадать ощущение тревоги и чьего-то незримого присутствия.

Оставался еще один круг. Его Быков намеревался пробежать в полную силу. Он давно решил, что в нынешнем году, в сентябре, обязательно будет участвовать в полумарафоне Раевича. Но чтобы достойно преодолеть двадцатиоднокилометровую дистанцию, тренироваться даже бывшему учителю физической культуры нужно было серьезно. Вот Серега и старался…..

Шнурок развязался, как всегда, неожиданно. Быков сначала услышал, как бьется тонкий жгут об асфальт и об левую ногу, не сбавляя скорости, мельком глянул на правую кроссовку. «Ну, конечно! Этого и следовало ожидать! – мысленно отругал себя Серега. – Так торопился убежать от «духа», что забыл подтолкать петли завязки под шнуровку. Вот она и развязалась! Придется останавливаться!»

Быков свернул с дорожки, уступая ее набегавшей сзади целой группе молодых ребят – парней и девушек, судя по экипировке и скорости бега – членов сборной одного из ВУЗов города, или спортивной школы высшего спортивного мастерства.

Он затянул белые капроновые шнурки, влажными пальцами просунул их под плотные петли шнуровки.

Неожиданно его взгляд упал на крохотный зеленый кусочек пластмассы правильной прямоугольной формы, торчавшей из травы немного в стороне от маршрута любителей бега. Серега, по старой крестьянской привычке, доставшейся ему от предков: не выбрасывать (и подбирать!) ничего из того, что могло бы хоть когда-то пригодиться «в хозяйстве», сделал шаг вперед и подобрал кусочек зелененький пластмассы. Буркнув: «в кулацком хозяйстве и бычий хвост – веревка», он торопливо сунул неизвестный предмет в карман, решив, что посмотрит, что это за «штучка», после тренировки, когда переоденется и хоть немного отдохнет.

Но пока он бежал, мысль о странном зеленом предмете в его кармане как-то незаметно сама собой улетучилась из его головы; и когда Быков закончил пробежку, размялся, переоделся и поехал обратно домой, он так и не вспомнил о своей находке....

…Очередной визит адвоката Певзнера в Октябрьское РОВД принес ему всего один, зато очень неприятный сюрприз.

В деле Чаркина появился свидетель.

За несколько дней, прошедших с момента его последней встречи с Романом Чаркиным, милицейская карательная «машина» успела сделать еще один «оборот», еще глубже затягивая в свои недра бывшего десантника, неосторожно попавшего между ее «шестеренок». Примерно в то же время, когда был задержан Чаркин, в руки октябрьских оперов за то, что в очередной раз вовремя не отметился, попал условно осужденный 30-летний наркоман, в последней стадии развития этой болезни. Жить ему, по мнению врачей, оставалось всего несколько месяцев. Опера это знали, показали ему «дозу» и поставили условие: если он выступит свидетелем по «делу Чаркина», то он гарантированно будет иметь эту «дозу» два раза в сутки. Если откажется – то его условное отбывание наказания быстро переведут в реальное. Однако парень, не смотря на запущенную «болезнь», до конца остатков порядочности еще не растерял. Да и обычный человеческий страх присутствовал – тоже: разве можно безнаказанно оговорить невиновного человека?