Лили Рокс - Территория насилия

Я с Ниной как раз зашла в дамскую комнату, когда из кабинки неслись сладострастные охи, ахи и громкие стоны Юльки, сопровождаемые мужским пыхтением.

Нина захихикала, ткнула меня локтем в бок и, давясь от смеха, прошептала: «Интересно, это она «качественно симулирует», или взаправду ее так разобрало?». Я тогда только фыркнула.

Может, мне тоже попробовать «качественно симулировать»? Хуже-то уж точно не будет.

Я засунула выключенный вибратор под подушку, поплотнее с головой закуталась в одеяло, став похожей на кокон (только мне это казалось не коконом прекрасной бабочки, а пупарием навозной мухи, в которую мне предстояло сейчас превратиться), начала извиваться и постанывать. Ну, точнехонько навозный пупарий перед вылуплением!

Я почувствовала, что у меня начинается истерика: я извивалась все сильнее, взвизгивала и, наконец, разрыдалась. Дальше притворяться было бессмысленно. Этот проклятый звук словно возвращал меня в тот день, когда множество мужиков надругались надо мной и избили до полусмерти.

Если психолог хочет, чтобы я перестала вспоминать те ужасные моменты, о которых она немного наслышана, то с ее стороны очень глупо наступать мне на больные мозоли.

Я рывком вытащила проклятущую вещицу из-под подушки, сбросила с себя одеяло, села на постели. Потрясая работающим вибратором над головой, я заорала срывающимся голосом: «Гиртдж Готфридовна, я знаю, что вы сейчас смотрите! Эт-т-т-о дейстф-ф-фит-т-тельно по-о-от-т-тр-р-ряс-с-сающий фибр-р-рат-т-тор-р-р-р! Каждой девочке нужен такой для сексуальной гигиены и ментального здоровья!»

Выпалив этот монолог, я изо всех сил швырнула игрушку. Она ударилась о стенку и разлетелась на тысячу осколков. Я без сил упала на подушку.

Все кончено. Я провалила представление. Мне вспомнился любимый папин анекдот про двух ковбоев, убирающих навоз. Папа всегда его так смешно изображал в лицах.

Суть была такая: Джек и Билл убирали навоз. Вдруг Джек и говорит: «Билл, а спорим на доллар, что я вот эту кучу навоза сейчас съем!» Ударили по рукам, и Джек хрям-хрям-хрям – быстренько кучу навоза в себя затолкал. А Биллу так жалко стало доллар отдавать, он и говорит: «А спорим на доллар, что я вот эту кучу съем!» Поспорили, и Билл быстренько слопал кучу. Джек почесал затылок и говорит: «Слушай, Билл, выходит, что мы просто за бесплатно дерьма нажрались!»

Я сейчас чувствовала себя точно как Джек. Нажралась дерьма, и ничегошеньки не исправила. Можно было просто гордо плюнуть в наглую рожу Гиртдж Готфридовны и наговорить ей побольше гадостей (может, удалось бы найти те слова, которые кольнули бы ее в самое облепленное холестериновыми бляшками и изжеванное диабетом сердце и довели бы до инфаркта). Результат был бы тот же, но я бы могла воображать себе, что сохранила хотя бы крупицы собственного достоинства.

Хотя разве сейчас такое понятие как «человеческое достоинство» имеет хоть какой-то смысл? О «сохранении достоинства» можно было говорить в те времена, когда красавец-граф делал непристойное предложение чистенькой крестьяночке. Та, сохраняя достоинство, отказывалась (не даю поцелуя без любви, не дарю любви без венца), и он насиловал ее в миссионерской позиции. Она опять, сохраняя достоинство, говорила «нет», и оставалась зарабатывать тяжким трудом на пропитание себе и младенцу с тонкими аристократическими чертами. Возможно, быстро умирала, надорвавшись на работе, но до самого конца сохраняла человеческое достоинство.

А в наше время, если я не буду делать то, что мне велят, то на меня даже пули тратить не будут. Вышвырнут за ворота, где я сначала буду реветь, как свинья на бойне, пока меня будут до смерти насиловать, затем мое мясо сначала превратят в бифштексы, а потом в дерьмо. А из черепушки чувак кубок сделает, и какой-нибудь богатей украсит им свой интерьер в пентхаусе или в рабочем кабинете. Именно это произошло с моей лучшей подругой. Почти то же самое случилось с моим отцом. Только мама избежала этой участи, сгнив заживо.

Что будет завтра?

Меня напичкают успокоительными, от которых я быстро превращусь в такую же желеобразную тушу, как Гиртдж Готфридовна?

Дабы преподать мне урок перестанут давать таблетки Кире, и она сгниет заживо на моих глазах?

Нас обеих вышвырнут с базы, потому что мы строптивые, неблагодарные дряни, и «на воле» нас оприходуют мародеры? С этими мыслями я впала в какое-то болезненное забытье.

Проснулась я поздно. Очевидно, меня не разбудили в положенное время и оставили спать, сколько влезет. Такое отклонение от стереотипного режима сразу же ввело меня в состояние ужаса. Ну, вот! Началось!