Виктор Каннинг: Письма Скорпиона

– Ни с места! – воскликнул Джордж.

Девушка взглянула на него, собираясь что-то сказать, но передумала и только упрямо сжала губы.

Джордж обошел вокруг стола, вынул из пистолета обойму. Она была пуста. В руках Константайн держал «Вальтер Мангурин» двадцать второго калибра – прекрасное оружие. Он вставил обойму обратно в рукоять, положил пистолет в карман и сказал:

– Ладно. Давайте во всем разберемся. Вы знали, что пистолет не заряжен?

– Да.

– Что ж, очко в вашу пользу. Но пока только одно, черт возьми. Женщине заряженный пистолет не идет.

– Я только хотела…

– Знаю. Попугать. Что ж, считайте, вам это удалось. – Он вынул сигареты и спички, закурил и перебросил пачку и коробок на диван. Девушка не обратила на них внимания.

– Вы имеете какое-нибудь право находиться здесь? – спросил он.

– Никакого.

– Я тоже. Вы тут давно?

Она достала сигарету из пачки, закурила и внимательно посмотрела на Джорджа сквозь выпущенный дым.

– Пришла за несколько минут до вас. Услышала, как вы вошли через черный ход, и спряталась.

– Как проникли в дом вы сами?

– Через парадное.

– Открыли его хозяйкиным ключом? – Да.

– Умница.

– Она прячет его за выступом полукруглого окна над дверью, – спокойно объяснила девушка. – Я сама видела.

– Бесшабашная старуха. А как вас зовут? Поколебавшись, она ответила:

– Николя. Николя Мид.

– А меня – Джордж. Джордж Константайн. Так зачем вы здесь? Не из-за Скорпиона ли?

Это произвело на нее впечатление. Джордж приметил, как она приподняла подбородок и сверкнула глазами от удивления. Но ничего не ответила. Джордж боком примостился на столе и, не сводя глаз с девушки, сказал:

– Так или иначе, а разговор кто-то должен продолжить. И это сделаю я. Сдается мне, нас обоих тревожит одно. – Он помолчал и тихо добавил: – Шантаж.

Николя заметно чаще задышала, и в проеме ее не до конца застегнутого голубого костюма показался треугольник белого шелка, окаймленного кружевами, четко выделявшимися на загорелой груди.

Джордж улыбнулся и продолжил:

– Конечно, вы отвечать не обязаны. Но я все равно понял – мы оба решили навестить дом доброй миссис Феттони из-за некоего Скорпиона.

Тут Николя заговорила-таки – резко, с презрением:

– По-моему, ни в ком из связанных с шантажом ничего доброго быть не может!

– Вы правы, – согласился Джордж. – Однако я не думаю, что миссис Феттони о Скорпионе что-нибудь знает. Я думаю другое: нам надо пойти куда-нибудь и хорошенько побеседовать за рюмкой виски. Вы не против?

На сей раз девушка колебалась недолго. Кивнув, она сказала: «Я согласна», и, обойдя журнальный столик с дальней от Джорджа стороны, задержалась у двери.

– Моя машина совсем рядом. И еще: хотя меня зовут Николя Мид, я дочь Нади Темпл. Ведь Темпл – лишь сценический псевдоним.

– Такой поворот меня, признаться, не удивляет.

Джордж жестом указал Николя идти вперед и прошел следом до входной двери. Запах ее духов, приятно освеживший спертый воздух дома, Джорджу понравился, ему даже захотелось узнать, как они называются.

Они поехали к Джорджу на машине Николя. Войдя в гостиную, девушка, едва оглядевшись, воскликнула:

– Боже мой, как вы живете в таком беспорядке!

– Нормально. Где что лежит, я знаю, а если надо поработать – освобождаю место на столе.

– Но откуда у вас весь этот хлам? – Она подняла африканскую маску и, примерив ее, повернулась к Джорджу.

– Отовсюду понемногу, – ответил он. – А она вам идет.

– Спасибо.

– Только тростниковой юбки не хватает.

– Сейчас мне недостает только рюмки виски.

Он приготовил выпить и ей, и себе; она, убрав стопку книг, плюхнулась в глубокое кресло, положила ногу на ногу и отсалютовала Джорджу рюмкой. От света настольной лампы, стоявшей за спиной Николя, ее светлые волосы стали похожи на нимб. Джорджу она казалась обворожительной, и если бы его мысли не были всецело заняты профессором Дином и Скорпионом, он вряд ли отказался бы от мысли приударить за ней. Но вместо этого он, не называя профессора по имени, рассказал, почему оказался на Фентиман-роуд.

Николя ответила откровенностью на откровенность. Последнее письмо от Скорпиона принесли в дом ее матери на Горсмонден. Мать тогда сказала, что это анонимное послание от поклонника. В остальном история, рассказанная Николя, совпадала с повествованием Джорджа.

Надя Темпл, обрадовавшись, призналась дочери в том, что ее шантажировали. Только в отличие от профессора, она решила вернуть не письма, а компрометирующее ее фото. Имя и адрес Феттони Николя узнала в регистратуре больницы. Потом она поехала к миссис Феттони, представилась корреспондентом местной газеты, узнала, что та собиралась к сестре, выждала, когда она уедет, и заметила, куда прячет ключ. Джордж появился в доме всего через пять минут после Николя.