Тони Кент - Обречен на смерть

– Сомневаюсь, – ответил Майкл. – Судя по сегодняшней встрече, у парня кишка тонка показать на настоящего убийцу.

– Да, – произнес Рид, вытирая губы. – Да. Я и сам так думаю.

Он отодвинул опустевшую тарелку. Способность друга приканчивать еду не переставала удивлять Майкла: его собственная тарелка была еще на три четверти полной.

– Если Саймону достанет храбрости постоять за себя, – продолжал Рид, – ты сможешь прижать О’Дрисколла и показать всем, что Колливер – лживый ублюдок и, вероятно, еще и убийца. Все, что требуется от Саймона, – это развязать тебе руки. Двадцать минут перекрестного допроса, и ты этих отморозков в бараний рог скрутишь, если только тебе позволить. Я знаю, ты это сделаешь.

– Ну спасибо за доверие.

Собственные слова показались Майклу агрессивными, едва он их произнес, и он тут же пожалел об этом. Знал Рид или нет, но его вера в способность Майкла прищучить свидетеля многое для него значила. То, что Майкл как королевский адвокат теперь стоял выше Рида, было всего лишь случайностью. Майкл считал вопиющим тот факт, что Рид не достиг этого звания сам, причем много лет назад, но для него это ничего не меняло. С титулом или нет, Дерек Рид был самым талантливым барристером из всех, кого он знал.

– Не волнуйся, – ответил Рид. – Я знаю, твоя самооценка не нуждается в поднятии.

Майкл понимал, что друг не обиделся, но все же чувствовал себя неуютно. А Рид, почувствовав его дискомфорт, внимательно разглядывал его лицо.

– Послушай меня, Майкл. – Его тон изменился, стал более серьезным. Это заставило Майкла выпрямиться и слушать внимательнее, совсем как шестнадцать лет назад, когда они все еще были учеником и наставником. – Я знаю, что с тобой не так, пора тебе прекращать это. Хватит чувствовать себя виноватым из-за того, что дело досталось тебе. Оно ушло от меня, как только судья постановил, что им должна заниматься шелковая мантия. По крайней мере, его ведешь ты. С тобой у Саймона еще есть шанс.

От комплимента сердце Майкла забилось чуть быстрее и на лице появилась улыбка. Эта реакция одновременно смутила его и напомнила о странных взаимоотношениях, которые всегда будут связывать барристера и его бывшего наставника. Целых полгода юнец Майкл двадцати одного года от роду был тенью Рида. Они вместе работали, ездили, ели и – чаще всего – пили. Отношения между барристером-учеником и барристером-наставником были уникальными: ни в какой другой профессии не существовало стажировки, которая предполагала бы подобную близость. Иногда эта стажировка бывала неудачной. В большинстве случаев – очень даже удачной. А иногда – крайне редко – служила основой для пожизненной дружбы и взаимного уважения. Случай Майкла и Рида относился к этой редкой третьей категории, и все же не так много потребовалось, чтобы Майкл снова почувствовал себя двадцатиоднолетним мальчишкой, светящимся от похвалы наставника.

Он задумался: изменится ли это когда-нибудь?

– Все равно нужно было оставить его тебе.

– Ну что случилось, то случилось. – Рид ясно дал понять своим тоном, что пора закрыть тему. – Теперь скажи мне, ты уже встретился со своим младшим барристером?

– Еще нет.

Для наиболее серьезных случаев было типично, чтобы обвиняемого защищали два барристера. Основной – зачастую королевский адвокат – и младший. Обоих обычно выбирал солиситор, и нередко выходило, что они не встречались друг с другом до того, как приняли дело. Не было ничего удивительного в том, что Майкл никогда не видел Дженни Дрейпер.

– Какая она? – спросил Майкл.

– Очень умная и работящая. – Рид почти ухмыльнулся, произнося эти слова.

– Идеальная комбинация, – улыбнулся Майкл. Мысли друга были для него как открытая книга. – Но это ничего не говорит мне о том, что она за человек.

– Привлекательная блондинка, – засмеялся Рид. – Так что смотри в оба.

Неожиданный поворот в разговоре вызвал у них хохот.

– Можешь мне этого не говорить, – наконец произнес сквозь смех Майкл. – Мне уже не двадцать!

– Ой, да ладно! – ответил Рид, даже не пытаясь говорить тише. – Ты точно так же вел себя и в тридцать. Сейчас было бы то же самое, не встреть ты Сару.

– Но я ее встретил, Дерек.

– Да, не повезло ей, бедняжке. – Рид снова понизил голос. – Но серьезно, Майкл. У Дженни Дрейпер репутация любительницы шелковых мантий.

До Майкла доходили похожие слухи. О том, что за плечами его нового младшего барристера осталось немало скандальных отношений с королевскими адвокатами, или «шелковыми мантиями», как их часто называли другие члены адвокатской братии за то, что их мантии были сделаны из шелка, а не из более грубого материала, как у обычных барристеров.