Марк Найканен - Парад скелетов

Может быть, оно и так. Но это не поколебало уверенности Лорен в том, что шериф должен выписать ордер на обыск во владениях Штасслера.

– Думаешь, они вернутся туда? – спросила она Рая.

– Ты имеешь в виду с ордером на обыск? Разобрать все место на кусочки?

Лорен кивнула.

– Нет, – Рай взял свой стакан, посмотрел на него и поставил обратно. – Не думаю, что они это сделают. Холбину нужна хоть какая-то ниточка, которая связывала бы исчезновение этих двух ребят со Штасслером.

– Да у него она уже есть! – воскликнула Лорен. – Керри работала там, а Джаред сказал, что пойдет туда.

– Тут действует закон о частной собственности. И они не вломятся в чьи-то владения из-за какой-то причуды. Особенно, когда речь идет о местной знаменитости.

– Так им нужно какое-то свидетельство? – возмутилась Лорен. – Например, окровавленная рубашка? Или запачканные кровью трусики?

– Ну, это уж слишком драматично, но что-то в этом роде.

– А что ты тогда скажешь о велосипедных штанах с вырванной промежностью? – она сложила руки так, словно складывала картинку. – Или те не вписываются в их поиски?

– Ну, это они назовут дымящимся ружьем.

– Когда я пойду туда, я буду смотреть во все глаза. Может, эти штаны и висят у него в гардеробе.

– Лорен, – попросил Рай с подчеркнутой терпеливостью.

– Нет, но ты же сам это только что сказал, не так ли? Что без подобного «свидетельства» мистер Эшли Штасслер неприкасаемый.

Она говорила так громко, что за столом, где сидело около двадцати человек с бородками и кольцами в носах, услышав знаменитое имя, зашевелились.

Рай наклонился вперед и тихо заговорил:

– Я не говорю этого. Не путай меня с шерифом Холбином. Я на твоей стороне. Но как ты туда попадешь? Ворота он держит на запоре.

– Но это же не крепость. Ты же сказал, что там забор из колючей проволоки с воротами для скота. А ключ висит на задней стороне столба.

– Это было сделано потому, что он знал, приду я. Не думаю, что он держит его там все время.

– Тогда я просто перелезу через забор и пройду внутрь. Там всего-то километра три, правильно?

Рай покачал головой, но все же улыбнулся.

– Ну и игру ты затеяла.

Он взял ее за руку, но она, убрав руку, откинулась на спинку стула.

– Нет, не так. Я не пойду туда. Но я не могу уехать, не повидав его. Возвращаясь домой, я должна быть уверена, что сделала все, что в моих силах.

В эту ночь они занимались любовью с особым пылом, так, словно это их первая и последняя встреча. Она открыла ему самое сокровенное. Очень пылкий и искренний, он ничем не напоминал других мужчин, с которыми ей приходилось сталкиваться. Они давала обещания и нарушали их. А художники в большинстве случаев влюблены в собственное величие и в саму любовь.

Лорен принимала Рая с благодарностью, которую никогда раньше не испытывала. Его пальцы гладили ее лицо, а его губы вытирали слезы – те, что она пролила в минуты счастья. Посмотрев в ее влажные глаза, он сказал, что любит ее.

Я снова проспал всю ночь, с восьми до половины седьмого. Я уже несколько лет не спал так хорошо. Должно быть, на это повлияло облегчение, которое я испытал после возрождения Семейного планирования № 9. Мои дорогие Джун, Веселый Роджер и сынишка. На меня нашло вдохновение. Мне вовсе не надо терять их. То, что случилось с Веселым Роджером, только добавит «гуманизма» в мое произведение, нанесет удар «высокомерию», в котором меня обвиняют некоторые тупые критики. Миллионы людей теряют руки. И это естественно. Я обратил на них внимание. А что касается плоти Вандерсонов, то она найдет себе место в насыщенной известковой ванне, куда отправлялись и все остальные. Потом их остовы займут свое место в параде скелетов. Приятное дополнение. Так что их земное существо уже забыто, но их тела будут жить в вечности.

Только человек, находящийся в мире с самим собой, может крепко спать. Мне приснился сон, странный сон, полный насилия. Он длился недолго, но именно он и разбудил меня. Мужчина издевался над своей женой, возможно, даже бил ее. Рядом с ней мальчик, которому не более восьми лет. Но каким-то образом мужчина загнан в угол. Жена достает из чулана ружье и подходит к нему. Он, как краб, ползет назад, пока не упирается спиной в стену. Думаю, все это происходит на кухне. Он ужасно стонет – воет от страха. Она наводит ствол ему на грудь. Я даже вижу два больших отверстия, и она... нажимает на курок.

ЩЕЛК.

Осечка.

ЩЕЛК.