Виктор Малахов - Конфедерация

– Я постараюсь это сделать, – посмотрев в глаза и улыбнувшись, произнес Кирилл, – я сделаю…это.

Константин вынул свою руку из руки Кирилла и направился к выходу.

– Рядом со мной должен быть сильный человек. Стань им! Или тебя отправят помогать Конфедерации в какое-нибудь Земство, – Константин задержался в дверях, – и смени этот костюм… Надень черный.

Глава 8

Москва

В маленькой комнате горело только два торшера. Именно они давали блеклый оранжевый свет в этом квадрате темноты. Весь периметр комнаты был обставлен стеллажами с книгами, совершенно разными: толстые, в твердой обложке, в мягкой, формата А4. Войдя в комнату, можно было подумать, что царил бардак, однако такая обстановка положительным образом влияла на Главу Московии, на Белослава Солнцева. Это была одна из его больших страстей – чтение. И об этой страсти знали совершенно немногие. Только узкий круг. Семья. Многие книги ему подарил Вова Зуйков, брат его любимой супруги. Да такие книги, которые сейчас и достать было сложно.

Белославмолча сидел в кресле из ротанга с книгой в руках, а свет от торшера струился на него сверху, словно обволакивая и создавая акцент этой комнаты.

Напротив, в таком же кресле, также в струях света от торшера, сидел Владимир. И также в его руках была книга. Он пытался вникнуть в суть слов, в предложения, но мысли уносили его далеко от процесса чтения. Он прерывался, смотрел по сторонам, затем смотрел на молчаливого Белослава, вновь опускал голову и пытался найти продолжения строчки, где остановился. В конце он еле уловимым хлопком закрыл книгу и положил ее на рядом стоящий столик.

– Не зачитывайся, Сергей, так ты уйдешь от реальности и не сможешь принять правильное решение, – назвав по настоящему имени, обратился к Белославу Зуйков.

– Я чувствую реальность, – сказал Белослав, из-под бровей подняв глаза, – в книгах я ищу ответы на вопросы. Ведь в истории государств повторялись случаи, когда нужно было отсечь один вариант, чтобы выбрать второй… Хотя ты говоришь «правильное решение»…Как понять, что именно оно правильное? Где гарантия того, что мое решение будет таким?

– Тебе необходимо понять, какую цель ты преследуешь. В какую точку ты хочешь прийти, – через секундное молчание ответил Зуйков.

Белослав замолчал, он пристальным взором осмотрел Зуйкова, заломил страницу в книге и положил ее на колени.

– Знаешь, Вов, а я себя больше не ощущаю Главой Государства. Я не Глава Московии. Последние недели я не могу мыслить глобально, забывая о частном. Совершенно. Я думаю только об одном, – на мгновение голос Белослава дрогнул.

– Поделишься? – с удивлением спросил Зуйков.

Белослав встал со своего места и ушел в темноту комнаты, проходя мимо стен с книгами, осматривая каждую.

– Два года назад мы собрались в одном из помещений Дворца за закрытыми дверьми. Нас было немного, всего семь человек. Мы часто так собирались. Обсуждали, все ли правильно идет, всем ли мы довольны. И мы с каждым разом осознавали, что нет. Пугачев, наш прошлый лидер стал нас отстранять от управления Московией. С каждым разом он забирал все больше и больше полномочий у нас, отдавая их никому непонятным людям. Сынам революции… А когда на референдуме в Конфедерации был утвержден проект Общественного договора, он встал на путь переговоров с Крымом, – Белослав достал книжку с полки, повертел в руках и положил обратно.

– В один из вечеров мы решили, что недовольны нашим Главой и его стоит убрать. Новгородцев был зол на Пугачева, что тот его отстранил от должности указом, который он получил по электронной почте. Все те, кто стоял у истоков Славянской Революции, стали ничем… Мы решили его убить, – Белослав повернулся к Зуйкову так, что было видно его улыбку.

– Я знаю эту историю, Сергей, зачем ты мне ее рассказываешь, – с продолжающим удивлением спросил Владимир.

– Ты знаешь не все… Мы долго спорили, как и когда убить нашего бывшего лидера, который стал предавать нас и идеи Славянской Революции. Кто-то говорил, что необходимо его отравить, кто-то – застрелить, кто-то – арестовать и сжечь у стен Кремля…

– И вы решили его отравить, – перебил Белослава Зуйков с лицом, полным уверенности.

– Нет, – тихо ответил Солнцев, – мы решили его застрелить, пока он спал.

– Но…Но вскрытие показало, что он отравился, – уверенность на лице Зуйкова сменилась смятением.

– Именно так. Мы проголосовали. Наверное, впервые, в истории Московии прошли выборы… Хоть и тайные. Победил пистолет. Следующий вопрос, который стоило решить – кто будет стрелять. Слов тогда взял Новгородцев. Он сказал, что было бы символично, если новый Глава Московии заберет жизнь у старого. Эзотерический процесс передачи власти. И Новгородцев сказал, что никого не видит на посту Главы, кроме меня…