Альбина Нури - Погребенные за мостом

У Кати в ушах болтались длинные серьги – спиральки с кораллово-красными камушками. Солнечный луч упал на сережку, и камушек заискрился острыми алыми лучиками.

Катя продолжала говорить еще что-то, но Вася перестала ее слышать, не в силах оторвать взгляда от кумачовых всполохов. Уши заложило, все звуки растаяли, на лицо словно набросили мягкое душное покрывало. «Началось!» – успела подумать Вася, а потом окружающий мир покачнулся и поплыл куда-то, и девушка перестала ощущать себя его частью, проваливаясь во что-то, что она сама называла «воронкой».

Очутившись в этой «воронке», Вася обычно видела разные вещи . Одни были безопасными и даже полезными, другие пугали. Выбравшись из «воронки» Вася помнила не все, что видела, но и того, что удавалось вытащить оттуда, было достаточно, чтобы понимать: она бывает где-то, куда остальным людям путь заказан.

Сегодня Катя увидела странную процессию. Мужчины и женщины в черных одеждах медленно шли куда-то в полном молчании. На головах у женщин были черные платки. Народу было много, и никто не обращал внимания на Васю.

Люди шли и шли, и она поняла, что ей тоже нужно с ними, нужно узнать, куда они идут. Вася пристроилась в хвост колонны и пошла вслед за остальными. Но не сделала и нескольких шагов, как идущая впереди женщина обернулась к ней и прошептала:

– Быть беде, большой беде… Видишь: покойника через мост переносят! Боятся, что он может вернуться! Только это не поможет. Ничто уж не поможет.

Лишь в этот миг Вася сообразила, что попала на похороны, и хотела спросить, кого хоронят, но не успела.

Обычно все заканчивалось так же резко и быстро, как и начиналось. Вот и на этот раз Вася обнаружила, что и женщина в черном, и вся процессия сгинули без следа, а она все так же стоит рядом с Катей, а та смотрит на нее с нескрываемым любопытством, как на забавную зверушку.

– Эй, ты еще здесь? – Катя пощелкала пальцами перед носом Васи.

– Покойника через мост переносят. Боятся, что он может вернуться! Только это не поможет. Ничто уж не поможет, – как попугай, повторила Вася услышанную только что фразу.

И вот тогда Катя спросила, не чокнутая ли она.

Вася решила не рассказывать маме про очередное видение: та всегда переживала, когда подобное случалось. К тому же та женщина возникала в Васиных видениях уже не в первый раз, и девушка не могла понять, что должно означать ее появление.

Катина мать стояла рядом с мамой Васи. Похоже, у них с дочкой были совсем иные отношения. Броско и дорого одетая, слишком молодая, чтобы быть матерью семнадцатилетней дочери, эта ухоженная женщина, как и сама Катя, тоже не прилипла взглядом к окну автобуса, вместо этого улыбалась рассеянной улыбкой, уткнувшись в смартфон.

Да, у нее же роман, вспомнила Вася, и на ум почему-то пришел Дима.

Двигатель заурчал, автобус дернулся, двери с сухим шипением захлопнулись.

– Ребята, мы поехали! Всем пристегнуться! – громко сказала Нина Алексеевна.

Мамы – Васина и Катина – замахали руками, заулыбались: Катина – радостно, Васина – едва сдерживая подступившие слезы.

Когда автобус отъехал от станции и провожающие пропали из виду, Катя повернулась к Васе и потребовала:

– Теперь давай, рассказывай, что с тобой не так!

Главный врач Бадальской Бани, в отличие от ее директора, понравился Илье сразу. Бывает такое: видишь человека впервые в жизни и чувствуешь к нему мгновенную, ничем, в общем-то, не мотивированную симпатию. Главврача звали Дарко, и было ему за пятьдесят. Высоченный, как и большинство сербов, которые считаются одной из самых высокорослых наций, с горбатым носом, большими руками и громким голосом, Дарко напоминал сказочного великана.

– Привет, дружище, – протрубил он, завидев Илью. – Рад, очень рад! Заходи в любое время и…

– Боюсь, времени у него будет немного, – отрывисто бросила директриса. – Удачного дня, доктор. Простите за беспокойство. Я просто показываю Илье территорию.

Она развернулась на каблуках и направилась к выходу из кабинета. Дарко за ее спиной скорчил зловещую рожу и полоснул себя рукой по горлу, что, видимо, должно было означать, что директриса замучила его до смерти.

Илья ухмыльнулся и пошел за своей провожатой. Он прибыл в Бадальску Баню два часа назад, и все это время, бросив свои вещи возле стойки администратора, ходил за директрисой, заглядывая во всей уголки.

Добраться сюда было непросто: Баня находилась высоко в горах. Автобус привез Илью в город Ужице – славный, прелестный городок, где он взял такси, чтобы добраться до места назначения.