Николай Завада - Калейдоскоп и зазеркалье

– А девушка? Она здесь?

– Я не понимаю, о ком Вы говорите.

В такие моменты я пытаюсь убедить себя в том, что всё это лишь сон и пытаюсь проснуться. Такое уже бывало со мной раньше. Я мог спать днями напролёт и в любой момент проснуться, по желанию. Это экономит силы и деньги, а жить в своём мире, контролируя все его законы, всяко лучше, нежели в том, что существует сейчас. Какой же я дурак! Проговариваю мысли вслух. Адвокат спохватился, я готов поклясться, что видел яркую, загоревшуюся на долю секунды, лампочку, над его головой.

– А это хорошая идея! Вы сможете подыграть мне? – видимо, обращается ко мне. Ну а к кому же ещё, придурок, ты же его клиент. Ненавижу, когда не могу сдерживать эти голоса, но мне нравится эта идея. Я встаю из-за стола и направляюсь к центру зала. Охранники уже спохватились и начали кричать, чтоб я сел. Забавно, когда люди с оружием бояться человека в смирительной рубашке. В этом что-то есть. Я гляжу на всех вокруг и вижу лишь одинаковые лица. Одни и те же черты, даже одежда одинакова. Именно это и убедило меня в тот момент, это мгновенье позволило понять, что всё вокруг – лишь иллюзия. Начинаю кричать:

– Вы все – ненастоящие. Этот мир – ненастоящий. Я Вам больше скажу – здесь я царь и Бог. Щёлкну пальцем – и вы улетучитесь в тот же момент, ибо только я и никто больше не способен управлять моим сном. Вы ничего мне не сделаете.

Полицейские достают свои травматические пистолеты и угрожают выстрелить по коленям, если я не успокоюсь. Не знаю, что мешает им схватить меня.

– Я полностью адекватен и это всего лишь сон. Сейчас я проснусь и всё изменится.

По мне открывают огонь, но пистолеты ломаются, дают осечку, не стреляют, в общем. Те, кому повезло выстрелить – не попали по мне. Я ложусь на пол и начинаю засыпать. Слышу медленные шаги и вижу неторопливо приближающиеся силуэты. Присяжные и слушатели начинают суетиться. Это выглядело настолько жутко, будто декорации в театре ожили и каждый раз, при отводе глаз от них, меняли своё положение в пространстве.

Я проснулся от жуткой вони. По моей руке полз таракан, с потолка что-то капало, снизу какой-то мерзкий голос напевал одну и ту же песню по кругу:

Сидр горло мне смочил…

Никотин по венам бьёт

Я в любви не вижу смысла

Всё равно, она уйдёт

И не скажет слов прощальных

Не споёт тебе куплет

Это, как дожди в июне

Завтра – есть

Сегодня – нет

Шрамы почти затянулись. В камере было лишь одно окно, из которого бил тусклый свет Луны, освещая часть помещения. На мне была одежда в чёрную вертикальную полоску. В кармане штанов я нашёл ржавую ложку и во рту сразу же появился привкус какой-то похлёбки из отходов производства и ржавчины. Вся стена слева была в пометках. Ровно 666 штук. Я пересчитывал несколько раз. Голова раскалывалась на части, словно кто-то вбивал гвоздь в один весок и доставал его через другой металлическими плоскогубцами, не нарочно задевая мозг при каждой попытке изъять из моей головы нежелательный предмет.

Я внимательно осмотрел комнату. Решётчатая дверь, ярко-синие стены и неумолкающий вой других заключённых.

Все мои просьбы умолкнуть были проигнорированы, и я решил встать, но не понял, что нахожусь на втором этаже двухъярусной кровати, из-за чего упал и ударился головой о стоящий внизу столик, потеряв сознание…

Когда пришёл в себя, всё было столь расплывчато и туманно, что изобрази я стоявшую пред глазами картину на на холсте – получилась бы неплохая пародия на Ван Гога. Меня пнул ногой мужик в форме и злостно спросил:

– Я же тебя, животное спрашивал, на какой полке ты будешь спать. С хрена ли ты ответил на верхний, если падаешь с неё? Это сраный поезд, а не домашняя уютная кровать. Тут может трясти. Он ударил меня дубинкой по спине и добавил, дескать это станет для меня уроком, и я пойму, что махать киркой весь день после ночи на полу в поезде – это то, чего не стоит желать ни одному, даже самому отпетому заключённому. Сколько себя помню – никогда не любил рутинную работу и жару. А это – просто какое-то адское сочетание. Повторение одного и того же действия раз за разом под лучами палящего солнца… День предстоял не из лёгких.

Благо, уснуть я мог всегда и почти в любом месте. На этот раз меня уже разбудил приятный и до боли знакомый женский голос:

-О чём задумался? – она спрашивает, будто наша беседа длится уже несколько минут, а я даже не могу разглядеть её лицо из-за беспощадных лучей солнца, светящих мне в глаза. Не могу даже коснуться её из-за стекла между нами. Ещё и взгляд охранника – сковывает каждое моё движение, подавляя волю, словно наручники или та гиря, привязанная к ноге.