Роман Сидоркин - Обрезок жизни

Светило позднеавгустовское солнце, было тепло. Они вышли за ворота. Егор Павлович оттёр сына от ручки чемодана – хотел сам вынести его. Он поставил чемодан на асфальтированную площадку перед домом. Подъехало такси. Егор Павлович крякнул.

– Как не вовремя моя ласточка полетела, – сказал он.

За день до отъезда сломалась его старая «Лада».

Мать обняла сына. Все слова были уже сказаны. Галактион удивился, но мать держалась заметно лучше отца. У того все мускулы лица дрожали, было видно, что он сдерживает слёзы, и от этого Галактиону было очень неловко, он хотел поскорее уехать.

Егор Павлович обнял сына, хлопнул по спине, желая скрыть сентиментальность, но во всём порыве, в каждом микродвижении сквозило его расстройство. По правде, он и сам не понимал, почему так расстроился – они ведь прощаются всего на полгода, до ближайших каникул.

Таксист, загрузив в багажник чемодан, ждал.

– Ну что, бывай, сын. Звони, – сказал Егор Павлович на вдохе, чтобы побороть горловой спазм.

– Пока. Я вам напишу, как доберусь до Москвы.

– Лучше позвони, – почти в один голос сказали родители.

Он сел в машину, и она тронулась.

Галактиона встретил сияющий тысячами ламп, шумный, несмотря на ночь, Курский вокзал. По надземным и подземным ярусам бегали толпы людей, кто-то держал флажки – туристические группы. Он ездил с родителями в Москву не реже раза в год, но этого было недостаточно, чтобы привыкнуть к суете и обилию информации, из которой ему сейчас нужны были лишь путевые указатели. Проплутав по вокзалу около десяти минут, он спустился в метро и окунулся в беспрерывный и пёстрый поток столичных, зарытых под землю артерий.

Огромный комплекс общежитий МГУ встретил его турникетами и хмурым лицом охранника, проверившим его документы – кампусную карту ещё не выдали, а затем огромным, светлым, даже слишком светлым для позднего часа холлом.

В здании жили девушки и юноши, и жизнь здесь не замирала ни на минуту. Подходя к своей двери, которую, кстати сказать, он нашёл с трудом в этом муравейнике, Галактион увидел замотанную в полотенце девушку, как ни в чём не бывало говорившую по телефону, спасаясь в коридоре от шума в комнате. Он видимо слишком долго смотрел на неё, потом что девушка на пару секунд оторвала трубку от уха и подалась вперёд. Галактион, не зная, что сказать, поздоровался и кивнул головой. Выглядело это, видимо, так, как будто он отвесил лёгкий поклон. Девушка усмехнулась и продолжила говорить.

В комнате было просторно, стояли три застланные кровати. Здесь он вспомнил, что должен позвонить родителям. Спешно выхваченный из кармана кирпич смартфона выпал из руки, и в тот момент, когда он наклонялся, не закрытая на щеколду дверь, распахнулась.

Та самая девушка.

– Только приехал, да? – спросила она.

– Да, – сказал Галактион, распрямляясь.

– Как зовут?

– Галактион.

Она скептически подняла брови.

– Меня – Евграфия, приятно познакомиться.

– Это моё настоящее имя.

– Да я поняла. Меня Маша зовут. У нас тут шумно бывает, ты, надеюсь, не сильно спать хочешь?

– Вообще, я с дальней дороги, хотелось бы выспаться.

– Пфф. Пойдём к нам. Познакомишься с прикольными ребятами, много что узнаешь.

– Давай в другой раз, я в самом деле очень устал.

– Пойдём сейчас. Надо вливаться, потом по-отдельности со всеми долго будешь знакомиться.

Галактион подумал, что всё равно надо будет заводить какие-то знакомства, поэтому собрал остатки сил, бросил вещи на кровать и пошёл в соседнюю комнату.

Ночь он провёл весело, хотя всё время стеснялся, ощущал себя очень медлительным, не мог шутить также остро и быстро, как другие, но в итоге его приняли.

Утром Галактион обнаружил, что оставленные его в комнате вещи перерыты, а деньги, выданные из-за недоверия отца к банкам наличными, исчезли.

В полдень, когда все начали просыпаться, в дверь постучали. Это была Маша. Она обнаружила Галактион в растрёпанном виде, с красными глазами.

– Ты вообще не ложился? – спросила она.

Он рассказал ей о пропаже. Маша отреагировала удивительно спокойно. Удивительно для Галактиона, потому что мало того, что это были все его деньги – для не сам факт кражи казался чем-то немыслимым.

– Ничего, ещё заработаешь. Ты же не из мажоров, всё равно будешь подрабатывать – на стипендию в Москве не протянешь. Лучше ложись поспи, завтра будут первосентябрьские церемонии, надо выглядеть на уровне, деканы за этим следят.