Ли Чайлд - Джек Ричер - Часовой

– Ну что, дело сделано? – спросил Сперанский.

– Никак нет, – ответила трубка. – Группе пришлось свернуть операцию.

Сперанский подавил желание швырнуть мобильник в стену.

– Почему? В чем облажались на этот раз?

– Ни в чем не облажались. Решение было принято верное. Бродяга вышел из ресторана первым, Резерфорд задержался. Сделал вид, что собирается остаться, и группа заняла позицию и стала ждать, чтобы или взять Резерфорда, или убрать бродягу. Потом все пошло непредсказуемо. Бродяга затеял драку. Ни с того ни с сего, прямо на тротуаре. Никто этого не мог предвидеть.

– Ну хорошо. И с кем он подрался?

– С тремя. Два здоровенных шкафа и один тощий. Скорей всего, местные. Раньше никто их не видел.

– И как он, пострадал сильно? В больницу отправили?

– Нет. Нисколечко. Расправился со всеми тремя. Легко. Раскидал, не сходя с места. Но как только драка закончилась, явилась полиция. И его арестовали.

– А Резерфорд? Он не пострадал?

– Нет. Он не участвовал. Бог миловал. Он сидел в ресторане до последнего, а потом, наверно, незаметно удрал через черный ход в переулок. Видели, как он переходил улицу и вбегал в свой подъезд.

– Видели? А почему ничего не предприняли?

– Там все еще оставалась полиция. Ребятам пришлось дать ему уйти. Другого выхода не было.

– Ну и где сейчас Резерфорд?

– Дома, наверно. Вряд ли он теперь скоро выйдет.

Сперанский секунду подумал.

– Значит, в этом участвовали только бродяга и полицейские? Наши люди не вмешивались?

– Нет.

– Их там никто не видел? Никакого цирка? Ничего такого, чтобы в Центре снова устроили истерику?

– Ничего такого.

– Хорошо. Где сейчас группа?

– Наблюдает за домом Резерфорда.

– Прекрасно. А знаете, это может сработать нам на пользу. По отдельности разделаться с ними будет легче. Мы точно знаем, где они находятся, бродяга никуда не денется как минимум до утра. Ладно. Вот что я предлагаю. Наблюдать за домом Резерфорда оставьте двоих. Остальным отдыхать. Если к шести утра Резерфорд не появится, отправить их в одно местечко. Куда – сообщу в свое время. Там пусть затаятся и ждут. И потом доставить туда к ним бродягу. Я все подготовлю сам. Любыми средствами они должны укротить его и привезти сюда. А потом вся группа может заняться Резерфордом. Бродяга им уже не помешает, и у них больше не будет никаких проблем.

Следующий звонок поступил на одноразовый. Разговор был короткий. С человеком, который находился неподалеку. Доклад. Сначала факты. Потом соображения. Кратко и сжато. Именно так, как любит Сперанский. Только на этот раз Сперанский дополнил полученную информацию рядом указаний. А это означало, что, когда через несколько минут одноразовый снова зазвонил, Сперанский уже знал, что ему скажет голос в трубке.

– Это Марти. У меня есть для вас интересная информация.

В подвале здания суда было четыре камеры, и все стояли пустые, кроме той, куда посадили Ричера. Он не знал, насколько нормальна такая пропорция. Может быть, в этом городе низкий уровень преступности. А может, просто полиция работает спустя рукава и не ловит мышей, то есть преступников. Или текущая ситуация дала повод не заводить уголовных дел, не заполнять анкет и не принимать написанных от руки заявлений. Но какова бы ни была причина, результатом Ричер был доволен. Он как раз нуждался в таком тихом местечке, где можно выспаться, а этот вариант его устраивал еще и потому, что не нужно было за это платить, – ведь расставаться с деньгами всегда неприятно. Ричер снял пиджак и скатал его: получилась подушка. Лег на металлический топчан. Закрыл глаза, расслабился и пустил на волю голос Хаулина Вулфа. За ним в голове запел Мэджик Слим. Ричер дал им исполнить по паре блюзов каждому. Потом досчитал до трех и сразу уснул.

Проснулся Ричер в семь утра и час лежал с закрытыми глазами, взвешивая свои приоритеты на день грядущий, как вдруг услышал приближающиеся шаги. Быстрые и легкие. Он открыл глаза и увидел перед собой незнакомого полицейского в форме. Причем женщину. Ростом она была примерно пяти футов и восьми дюймов, спортивного вида; глядя на нее, можно было подумать, что по утрам перед завтраком она запросто могла бы пробегать марафон. Густые, темные и блестящие волосы ее были скручены узлом на затылке; на губах играла теплая, доброжелательная улыбка. На груди красовалась пластинка с именем: Рул. Можно представить, как над ней подшучивали в полицейской академии [1] Английское слово rule многозначное: закон, режим, правило, власть и т. д. .