Ольга Старцева - Аутист

– Мам, а что это за азбука такая? Где ее можно посмотреть?

– Сын, ну зачем тебе это? – Мать с улыбкой покачала головой. – Тебе в школе уроков не хватает? Ты и так все время учишься, еще и книжки разные читаешь. Как у тебя все в голове помещается?

Игорь рассмеялся, довольный.

– Да, но мне вдруг интересно стало. А если я смогу ее выучить, я с ними тоже смогу руками поговорить?

– Ну, наверное.

Игорь вдруг понял, что ему очень хочется посмотреть на эту азбуку и выучить ее. Он просидел несколько дней в библиотеке после уроков, аккуратно перерисовывая в тетрадку «глухонемые» буквы. Наконец все было готово, и вечером перед сном, утащив мамино зеркало, Игорь начал тренироваться.

Это было непросто: во-первых, сидеть приходилось в полной темноте, чтобы не привлекать внимания родителей, а во-вторых, в их крошечной квартире было очень мало места, и было сложно что-то спрятать от отца. Тот постоянно рылся в их вещах, и скрыть что-либо было можно, только взяв с собой в школу. Пришлось носить эту тетрадку в рюкзаке с собой в школу, на всякий случай обернув неказистой обложкой.

Игорь с детства привык поддерживать порядок. У отца была просто мания следить за чистотой, это был один из пунктов его жестоких придирок – и к матери, и к сыну. В маленькой квартире все на виду, а отец почти постоянно был дома, и это стало для него своеобразным развлечением.

Это была крошечная двухкомнатная квартира в панельном доме недалеко от метро Автово в Питере. Все ее три окна выходили на унылый сквер с двумя скамейками, где почти всегда сидели соседские мужики, распивая пиво…

Родители вдвоем разместились в гостиной, превратив ее половину в спальню, отгородив шкафом. Сама «гостиная» – это кресло перед телевизором, в котором обычно сидел отец, и когда он был дома, кроме него, никто не мог смотреть телевизор.

Пока Игорь был совсем малышом, квартира казалось ему большой, потому что у него было совсем мало игрушек – отец не разрешал тратить на них деньги. Да и почти весь день он проводил в детском саду. Но уже в школе ему понадобился стол для уроков, и тут выяснилось, что поставить его некуда. Все лучшие места в квартире занимал отец: и уютное кресло у телевизора, и диван, где он отдыхал днем, и даже наиболее просторный угол в кухне рядом с холодильником. Впрочем, они все равно никогда не смогли бы поесть на кухне втроем: или мать кормила отца, выполняя роль официантки, или сын с матерью садились за стол, когда отец наслаждался жизнью в гостиной или был на работе.

Спал Игорь во второй комнатке, где едва помещался колченогий столик, узкая кровать и шкаф для одежды. Когда он пошел в школу, учебники и тетрадки приходилось держать под столом или в портфеле: больше места не было. Перегородка между комнатами была очень тонкой, и Игорь всегда хорошо слышал, о чем говорят родители: обычно оттуда доносились нескончаемые нравоучения отца, в результате совершенно измотавшие мать.

Мать после работы обитала в крошечной кухне, где у окна стоял столик для еды с двумя табуретками. Там еле-еле помещались холодильник, полки для посуды и продуктов, плита и мойка. Зато целый угол занимал газовый водогрей – единственный стóящий предмет в кухне: когда в соседних домах летом отключали горячую воду на три недели, в квартире всегда была горячая вода, всегда можно было принять душ.

Для Игоря самыми счастливыми днями были те, когда отец дежурил сутки и в квартире наступала блаженная тишина или тихонько звучала музыка из приемника. А больше всего он боялся тех часов, когда мать после своей поликлиники шла по квартирам делать уколы, а Игорю приходилось вместе с отцом находиться вдвоем дома. Единственное, что его спасало от постоянных упреков, – это разложенные на столе и на полу учебники и тетради. Но если отцу что-то было срочно нужно, даже уроки не были уважительной причиной – он мог запросто в любое время отправить сына в магазин, если вдруг оказывалось, что любимый продукт закончился. Все его прихоти должны были незамедлительно выполняться – ведь он был главный «кормилец»! Хотя простая арифметика и показывала, что, обычный инженер по охране труда в своей конторе, он приносил в дом почти вдвое меньше, чем зарабатывала мать на полутора ставках в поликлинике и дополнительными частными уколами.

Отец жил в свое удовольствие, изредка выезжая «в город» для встреч с друзьями, и абсолютно не помогал матери в домашних делах, хотя та обычно приходила домой поздно и просто падала от усталости. Игорь прекрасно видел все это и старался взять на себя часть ее «обязанностей» по обслуживанию отца, но того это очень сильно раздражало, и позже он ей делал выговор еще и за это. Игорь сначала не понимал, что имеет дело с жестоким манипулятором, и очень переживал. А позже к этому еще добавились и переживания школьные.